"Раймон Кено. С ними по-хорошему нельзя" - читать интересную книгу автора

Маккормик, утонув взглядом в голубоокости девушки, не сразу уловил
смысл ответа. Кэффри, более проворный в понимании своего непонимания, живо
отреагировал:
- При... что?
- Припудривалась, деревня, - ответила Герти, осмелевшая от
маккормиковского взгляда, который ей, утопающей, представился спасительной
соломинкой.
Что касается взмокшего от смущения Маккормика, то он чувствовал, что
эта соломинка превращается в самый настоящий трамвайный токоприемник. Ларри
О'Рурки эволюционировал аналогично, но более интеллектуально, чем его
командир; физиология лейтенанта подвергалась менее сильному напряжению, зато
сердечную систему тряхануло изрядно. Впрочем, ни тот, ни другой еще не
осознали конвергенции их реакций.
- Припудривалась, - стояла на своем Герти, - да, припудривалась,
недостойный ирландский террорист! И вообще, отпустите меня! Отпустите меня!
Отпустите, я вам говорю! Развяжите мне руки! Развяжите мне руки!
И снова разразились рыдания.
Маккормик почесал в затылке.
- Может быть, действительно развяжем ей руки? - сказал он.
Осторожно так. Но все-таки сказал. Он, Маккормик.
- Может быть, - сказал Ларри О'Рурки.
- Ага, - сказал Кэффри, - а она, чего доброго, на нас накинется.
- Мое дежурство на посту закончилось пятнадцать минут назад, - сказал
Диллон. - ...мать.
При последнем слове рыдания Герти усилились.
- Давай, - сказал Маккормик Кэллинену.
- Так развязываем или нет? - спросил Кэллинен.
- Дудки! - сказал Кэффри.
- Хватит, - сказал О'Рурки.
- Так что?
Они немного послушали, как она рыдает.
Умиротворенная ночь сдавливала ослепительную луну своими черными как
сажа ягодицами, пух созвездий едва шевелился от дуновения традиционного
бриза, звучащего на волнах Гольфстрима. Гражданские лица, терроризируемые
террористами, терлись по углам, военнообязанные, наведя оружие, соблюдали по
стратегическо-тактическим причинам спокойствие этих нескольких ночных часов,
которые были обязаны всем своим мутным светом рассыпанному присутствию пары
тысяч светил, не считая планет и спутников, из которых самым значительным -
относительно - считается, судя по всему, спутник, ранее упоминавшийся.
Когда такая оглушительная тишина, то все воспринимаешь сердцем. Или еще
ниже, органами совокупления. О, эфирная музыка сфер! О, эротическая мощь
космических шестнадцатых долей, стираемых фатальным и гравитационным
стремлением мира в небытие!
На полированную и прозрачную поверхность молчания одна за другой падали
Гертины слезы, хрустальные и соленые.
Тут до молодцев-повстанцев начало доходить, что корректность - это
все-таки некая сдержанность или хотя бы некое сдерживание примитивных
рефлексов.
Они вздохнули; она продолжала рыдать.
- Мы остановились на припудривании, - сказал Маккормик.