"Даниэль Кельман. Под солнцем" - читать интересную книгу автора

Хватился фотоаппарата. Все в порядке - тот лежал на месте. Он взялся за
спинку сиденья, и началась настоящая пытка - вставание.
Было жарко уже в поезде, но на улице оказалось и того хуже. Некоторое
время Крамер, чтобы немного привыкнуть, просто стоял. Тихо стоял перед
стендом. Знаменитое место, знаменитое по одной-единственной причине. Пожилой
носильщик толкал тележку. А вдруг он?... Разумеется, большинство местных
знали Бонвара, по меньшей мере видели его. Вот бы спросить! Но Крамер не
говорил по-французски. Носильщик скрылся, унеся с собой все сведения.
Крамеру исполнилось пятнадцать, когда он в первый раз прочитал "Под
солнцем". Впечатление от книги было ошеломляющим и таким осталось до сих
пор. Мир вокруг сразу преобразился. Луга, деревья и небо, а еще машины,
улицы и грубые бетонные постройки вдоль обочины - все засветилось новыми
красками. Людей, даже самых скучных и бледных, вдруг окутала дымка
таинственности. А в избитых словах неожиданно заиграли свет и музыка. В
восемнадцать лет Крамер прочитал всего Бонвара. Через год началась учеба в
университете, и как раз тогда вышла третья, последняя часть "Под солнцем".
Ее воздействие было грандиозным. Здесь мастерство писателя достигло
высшего совершенства. Фразы, казалось, выбивали из языка доселе невиданные
молнии и искры света. Для Крамера эти две недели стали настоящим
блаженством: дойдя до конца книги, он начинал сначала. Однажды
телевизионщики подкараулили Бонвара во время прогулки с актрисой,
исполнявшей главную роль в экранизированном "Упадке". Вскоре после этого
сыграли свадьбу.
Привокзальную стоянку наводнили шикарные лимузины. В центре возвышался
щит с планом города и красной стрелкой: "Vous ГЄtes ici".[5] Наискосок от
стрелки - квадрат, покрытый маленькими крестиками. Крамер посмотрел вокруг и
попытался сориентироваться по внутреннему компасу (если у него, да и вообще
у кого-нибудь, таковой имелся) на тот, что был указан на карте. "Море там,
здесь вокзал, значит, мне... все верно, туда".
Через перекресток (теперь внимательно, по этой стороне), мимо двух
новостроек, между каменных стен, и вот он - берег. Сверкающая голубая
поверхность, где-то вдали переходящая в небо. Запах водорослей. Крики чаек,
людские голоса и хлюпанье моря. Гигантский отель в стиле Belle-Epoque и
желтые жалюзи вдоль фасада, за отелем особняки, балконы, террасы и мраморные
колонны. По асфальту неуклюже, мотая головами, расхаживали птицы, на воде
красовались два лебедя. Крамер застыл на месте и на мгновение ощутил
легкость бытия, какая случается только во сне. Именно эта самая набережная
описывалась в знаменитом пассаже из книги "Под солнцем". Крамер знал его
наизусть. В восторженном порыве он шагнул вперед и почувствовал, что
наступил на что-то мягкое. Собачья какашка, черная и мерзкая, прилипла к
ботинку, и в ту же секунду Крамер вышел на самое пекло, под палящее солнце,
на слишком многолюдную дорожку, ведущую к морю. И, как назло, ни одного
бордюра, чтобы соскоблить вонючую гадость.
Первое письмо Бонвару он написал в восемнадцать лет. Желая выразить
признательность и благодарность человеку, которому столь многим обязан. Так
Крамер объяснял свой порыв. На самом же деле тут скрывалось кое-что еще: он
жил в убогом городе, и такой же убогой была его семья и все люди, которых он
знал. Они ходили на работу, возвращались домой, говорили об автомобилях,
политике и еде. Его школьные приятели разбирали мотоциклы, курили, сначала
тайком, потом открыто, и интересовались футболом. Выбирай любое занятие,