"Джакомо Казанова. Мемуары " - читать интересную книгу автора

- Маркиза, это удивительно. Он написал все это вашими же рифмами! Вы
заметили?
Прекрасная маркиза бросила на меня столь выразительный взгляд, что он
завершил мое порабощение. Я понял ее желание, чтобы я стал своим у
кардинала, так же как своей была она в этом доме, и что мы с ней, так
сказать, в доле. Я осознал себя всецело в ее власти.
Закончив под диктовку этой обворожительной женщины переписывать сонет,
я приготовился уходить, но кардинал, восхищенный всем происшедшим, сообщил
мне, что ждет меня и завтра к обеду.
Трудная задача стояла передо мной: мне предстояло с" здать десять
стансов весьма своеобразного рода; я должен был вольтижировать меж двух
седел и призвать на помощь всю свою ловкость. Надо было постараться, чтобы
маркизе не пришлось выглядеть притворщицей, принимая кардинала за автора, и
в то же время она должна была догадаться, что стансы написаны мною и быть
уверенной, что мне известно об ее догадливости. Я должен был проявить
достаточно осторожности, чтобы она не заподозрила меня в нескромных
надеждах, несмотря на весь жар страсти, пробивающийся сквозь тонкий покров
поэзии. Что касается кардинала, я понимал, что чем больше красот он найдет в
стихах, тем охотнее согласится считать их своими. Дело, стало быть, шло о
необходимости ясной простоты, самой трудной вещи в поэзии; двусмысленные же
туманности сойдут для моего нового Мидаса за возвышенную риторику. Но хотя
мне и было важно понравиться ему, Преосвященный был всего лишь побочным
элементом, главным была прекрасная маркиза.
Если маркиза в своих стансах представила величественный список всех
достоинств кардинала как нравственных, так и физических, я не должен был
пренебречь подобным же ответным перечислением, тем более что мне было легче
это сделать. Словом, овладев темой, я дал волю своему воображению и закончил
стансы двумя прекрасными стихами из Ариосто:
Но ангельской красе, рожденной Божьим словом, Не спрятаться ни под
каким покровом.
Очень довольный своим изделием, явился я назавтра знакомить с ним
Преосвященного. Я сказал ему, что вряд ли он захочет считаться автором столь
заурядного сочинения/Он прочитал, потом перечитал, и довольно дурно, вслух и
заключил, что действительно в стансах не так уж много дельного, но это
именно то, что требовалось. За две последних строчки он поблагодарил меня...
особо и, словно в утешение, сказал, что, переписывая стансы, он подпортит
для полноты иллюзии несколько стихов.
Как и накануне, мы великолепно пообедали, и я поспешил уйти, чтобы дать
ему возможность приготовить копию к приходу своей дамы.
На следующий вечер, встретив ее у дверей нашего дворца и подав руку,
чтобы помочь выйти из кареты, я услышал такие слова:
- Если в Риме узнают о моих и ваших стансах, можете быть уверены, что
вы нажили во мне врага.
- Простите, мадам, я не понимаю, что вы хотите сказать.
- Я ждал этого ответа, - ответила маркиза, - но для вас пока хватит.
Я проводил ее до дверей залы и, удрученный ее неподдельным гневом,
отправился к себе.
"Мои стансы, - размышлял я, - оказались чересчур пылки и задели ее
репутацию. Ее гордость тоже задета, она увидела меня стоящим слишком близко
к тайнам ее любовной связи. И все-таки я уверен, что ее опасения моей