"Борис Казанов. Осень на Шантарских островах" - читать интересную книгу автора

хлеба положил обратно в ящик на корме, где у нас хранилось продовольствие.
- Ты дождешься когда-нибудь, - пригрозил ему Счастливчик. - У нас уже был
один такой, так с него быстро гонор сбили...
- Это как понимать?
- Кинули его за борт, вот как...
- Утопился? - поинтересовался Бульбутенко.
- Подобрало одно судно. Больше он уже на зверюгах не работает... Не слышал
про такого?
- Нет, - ответил Бульбутенко, - не имею музыкального слуха.
- Чего ты нас голодом моришь? - не отставал Счастливчик.
- А если в ЧП попадем? Что тогда жрать будешь?
- Я так похудел, что сам себя не чувствую, - пожаловался Счастливчик.
- И правильно, - поддержал его Бульбутенко. - А на голодный желудок
стреляется лучше - глаз чистый, понял?
- Дождешься ты...
- Лучше б за ботом глядел: насос совсем воду не качает, - упрекнул его
старшина.
Они так ни до чего и не договорились. Счастливчик принялся разбирать насос
- он знал свое дело, на ботах не было моториста лучше его, а я взял у
Бульбутенко термос и кусок хлеба.
Потом мы запустили двигатель и поехали дальше.

2

Тюлень вынырнул шагах в сорока от лодки и поплыл, толкая носом воду. Я
сбавил обороты, и тут Счастливчик саданул в него из винтовки - сразу видно
было, что попал: тюлень уронил голову, спина у него изогнулась горбом...
Я дал полный газ, а Счастливчик отложил винтовку и стал на носу с
абгалтером - острым стальным прутом с ручкой, загнутой в виде кольца. Но
тут тюлень стал тонуть, и мы не успели подобрать его. Он тонул под нами -
весь голубой в воде, похожий на диковинную огромную рыбину, а кровь из
него шла, словно дым из подбитого самолета, и вокруг шлюпки ширилась
красная полынья и дымилась на солнце.
Если ты тюленя подбил на выдохе, когда у него легкие пустые, то он
обязательно потонет - хоть что хочешь делай с ним, а мы их сегодня -
странное дело! - били всех на выдохе, и они тонули у нас один за другим.
Не везло нам сегодня, это точно.
Счастливчик швырнул абгалтер и закурил, а Бульбутенко почему-то стал у
борта, держа наготове гарпун. Я начал выводить бот на курс, как внезапно
второй тюлень вынырнул рядом с бортом. Бульбутенко кинул в него гарпун.
Тюлень задергался, и Бульбутенко, перегнувшись через борт, поймал гарпун и
воткнул его в тюленя до половины. Гарпун, наверное, до сердца достал,
потому что тюлень сразу затих, глаза у него засветились и стали зелеными.
Мы взяли его на буксир, а потом выволокли на льдину.
Зверь занимал почти всю льдину. Это был морской заяц килограммов на сто
пятьдесят весом, отлинявший, с белыми жесткими усами и гладким, лоснящимся
мехом. Бульбутенко взял его за ласты и перевернул на спину. Он вытащил из
деревянного чехла широкий зверобойный нож, отточенный до голубизны, и
легко развалил тюленя от нижней губы до хвоста. Тюлень зашевелился, кровь
хлынула из него на лед, а я воткнул ему нож между ребер, потом сунул туда