"Александр Казанцев. Нарушитель (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

на одну "лапу", если не считать переднего колеса.
Подбегает к нам водитель бензовоза. Я его сразу узнал. Недавно у меня
с ним объяснение на шоссе было.
Штрафовал я его, но прокола в талоне не сделал. Пожалел парнишку.
Славный был парень. На фронте, конечно, не побывал, молод еще. Но в армии
отслужил.
Потому подбежал и по всей форме говорит: "Разрешите обратиться,
товарищ майор милиции". Куценко к диспетчерской побежал по радио с пилотом
договариваться. Я Ваню выслушал - так паренька звали - и потащил его вслед
за начальником аэродрома.
Но, чтобы вам дальше все поведать, должен я рассказать, что на
самолете происходило.
Летели там в числе прочих пассажиров - моряков, горняков, геологов,
строителей - несколько примечательных людей. Прежде всего Сходов Василий
Васильевич, знаменитый полярник, начальник крупнейшей зимовки, все вы
знаете. Худой, сдержанный и непреклонный. Потом Пузырев Эдуард Ромуальдович,
заготовитель пушнины, низенький балагур, любитель поесть и попить, и не
только фруктовую воду. И еще - Зинаида Георгиевна, знатная дама, жена
большого начальника, привозившая в Заполярье последние моды прямо из
заграничных поездок. С ней рядом сидела скромная учительница Таня из
интерната, недавно открытого в тундре. И с ней вместе трехлетняя дочка, тоже
Таня.
Танечка. Ну и еще там был, так сказать, "главный герой" Игорь Ольгович
Логов, так он свое имя-отчество произносил. Окончил он недавно в Москве
авиационный институт и в Арктику летал для собственного удовольствия, как
"индивидуальный турист". Носил он зеленую туристическую робу на "молниях" и
на ней два значка: альпинистский (первый разряд имел!) и парашютистский с
двузначной цифрой по числу сделанных прыжков, то ли тридцать, то ли
пятьдесят. С виду он был богатырь, лицо голливудское, бородка модная,
запущенная в знак того, что пребывает в походе. И всегда белозубая улыбка на
лице.
Начальник аэропорта прав был насчет испытания нашей бортпроводницы.
Погода выдалась пренеприятнейшая для полета. Едва поднялся самолет в Игарке,
как начало его болтать. Проваливался он в ямы, как сорвавшаяся в шахту
бадья. У людей дух захватывает, внутренности, как говорится, к горлу
подступают. Многие из пассажиров не новички, привычные были, морской болезни
не подверженные. Не то что моя Лада. Ей нужно было ходить, прямо держаться,
обслуживать пассажиров, которым плохо становится, нарзан и таблетки разные
подносить, улыбаться. А она сама еле жива.
Тут Зинаида Георгиевна, знатная дама, и говорит: "Простите меня,
стюардесса. Когда вы объявляли номер рейса, фамилию командира и на какой
высоте мы идем, на вас лица не было- Так же точно случилось перед
вынужденной посадкой на лайнере "Сабены", на котором я летела. Я умею по
лицам стюардесс определять обстановку, как по точным приборам".
Лада моя от стыда, а может быть от возмущения, румянцем вспыхнула. И
знатная дама удовлетворенно заметила: "Ну вот, теперь я спокойна, душечка.
Мерси".
А Логов, альпинист и турист, с восхищением на Ладу смотрел. Встал со
своего кресла и идет за Ладой в хвост самолета. Гитару взял и ну петь
забавные туристские песенки, правда, все на один манер. Потом говорит ей