"Александр Казанцев. Нарушитель (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

вполголоса: "Не обращайте на эту мымру внимания. Я вас научу, как качку
переносить. Все дело в системе дыхания".
И стал показывать, как надо дышать. А Лада моя опять зеленая стала.
Тошно ей, света в глазах не видит.
А он стоит, гитарой проход загораживает, как шлагбаумом: "А еще верней
будет, когда прилетим в Красноярск, садануть нам с вами на Столбы. Чуете?
Это такая красота! Мы пару восхождений с веревками совершим - и у вас всякое
головокружение пропадет. Гарантия с треугольной печатью! А время как
проведем! Костер, палатка! Медово-бедово!" - И он прищелкнул языком.
Лада моя решительно отодвинула пассажира и прошла в кабину пилота.
Вернулась оттуда и объявила: "Сейчас будет произведена посадка в Норильске
для заправки горючим. Желающие могут прогуляться по летному полю или
отдохнуть в аэровокзале. А сейчас попрошу всех застегнуть ремни, закрепиться
ими к креслам".
И пошла вдоль кресел, предлагая желающим конфетки-сосучки.
Логов, поигрывая концом незастегнутого ремня и ласково глядя на нее,
от конфетки небрежным жестом отказался. А его сосед Эдуард Ромуальдович
Пузырев расплылся в улыбке: "Всякие коллекционеры на свете бывают.
Представьте, я самолетные конфетки собираю "на память".
Лада ему улыбнулась.
Девочка Танечка конфетку взяла удивленно, но с удовольствием.
Когда Лада возвращалась по проходу, то увидела в открытой двери в
кабину пилотов лицо командира.
Он делал ей глазами знаки.
Пилот Сушкин был первым летчиком, с которым Лада летала. Лицо у него
было грубоватое, со шрамом на лбу от какой-то вынужденной посадки. В уголках
глаз от привычного прищура не исчезали частые лапки морщин. Подбородок
разделялся глубокой ямкой на две части. Лада знала, что не прочь он был
выпить, но время рейса считал "заповедным" и, кроме нарзана, ничего не
признавал.
"Слушай, Лада, - сказал он хрипловатым голосом, кладя тяжелую руку на
ее худенькое плечо и прикрывая дверь. - Дрянь дело. Твое дело с пассажирами
общаться, панику предотвратить. Прибор показал: заклинило правое шасси. Не
то сядем, не то ляжем".
Лада похолодела вся. А тут открывается дверь из пассажирского салона,
и заглядывает Логов: "Прошу простить, товарищ командир. Нечаянно уразумел,
что правое шасси у вас заклинило. Бывает".
"Заходите. Закройте дверь", - скомандовал летчик.
Логов плотно прикрыл за собой дверь. Глаза его беспокойно бегали: "Я -
авиационный конструктор. Знаком с самолетами. Я - спортсмен. Не знаю страха
высоты. Позвольте мне выбраться под крыло и устранить повреждение".
Лада изумленно посмотрела на пассажира. Командир нахмурился: "Вы
понимаете, что значит работать во время полета? Представляете, какой ветер
вас срывать станет? Страховки не будет".
"Почему же не будет? Неужели у вас на борту не найдется ни одного
парашюта?" "Есть комплект, - пробурчал командир. - Но при перевозке
пассажиров пользоваться парашютами нельзя".
"Так мы и не будем пользоваться, - живо отозвался Логов. - Я просто
возьму парашют для перестраховки, чтобы увереннее работать. Я всем телом
повисну на шасси. Сто килограммов! А вы включайте механизмы. Одолеем!"