"Эммануил Генрихович Казакевич. Дом на площади ("Весна на Одере" #2) " - читать интересную книгу автора

Лубенцову показалось, что тонкие губы немца дрожат от сдерживаемой
усмешки.
Станки были из подземного завода, который, как оказалось, производил
самолеты-снаряды ФАУ-2. Этот завод находился в горах, неподалеку от
Лаутербурга, но не был нанесен на план города, переданный англичанином
Лубенцову. Когда они вернулись в комендатуру, Лубенцов предложил майору
Фрезеру нанести завод на план. Тот сделал кружочек на нужном месте.
- Недоразумение, - сказал немец-переводчик. Видимо, ему понравилось
это длинное слово и то, что он вспомнил его так кстати. Он произносил его
с удовольствием.
- Больше никаких объектов нет? - хмуро спросил Лубенцов.
Фрезер как бы задумался на мгновенье, потом нанес на карту еще один
завод - химический - и небольшой заводик точной аппаратуры.
- Там все тоже упаковано? - спросил Лубенцов.
- Йес*, - выдавил из себя англичанин.
_______________
* Да (англ.).

- Ох-ох-ох, - сказал Лубенцов, и этот комично горестный возглас
оказался вполне международным. Фрезер снова покраснел и сказал, что
Лубенцов может располагаться в комендатуре как дома. Помещение удобное,
при Гитлере тут находился "Коричневый дом" - местная организация
нацистской партии.
Пока следовало установить советские караулы на объектах. Лубенцов
велел Воронину связаться с какой-нибудь из ближайших воинских частей и
попросить солдат. Фрезер уже не имел желания сдать объекты "с рук на руки"
и поручил эту заботу одному из своих офицеров, который и ушел вместе с
Ворониным.
Когда они ушли, в комнате воцарилось молчание. Лубенцов смотрел в
открытое окно. Фрезер почти с ненавистью глядел на его русый затылок.
Потом Фрезер все-таки превозмог себя. Он пригласил Лубенцова в соседнюю
комнату, где был накрыт стол.
Переводчик пошел вместе с ними, но за стол не сел, а присел на кончик
дивана, переводя замечания английского и советского комендантов издали.
Фрезер сказал, что он не профессиональный военный. Он окончил
Итонскую школу и Оксфордский университет. Он баронет. Знает ли "мистер
сабко'онэл" ("май дир" он уже Лубенцова не называл), что такое баронет?
Лубенцов без размышлений ответил утвердительно, хотя представлял себе
существо этого титула весьма туманно. Фрезер добавил, что, как ему
кажется, господин подполковник тоже из хорошей семьи. Верно, подтвердил
Лубенцов, из хорошей: отец - лесоруб, а мать - крестьянка. "Да", -
протянул майор Фрезер неопределенно. Помолчав, он сказал, что и он бывал
на Дальнем Востоке, но не на советских землях, а в Гонконге и Сингапуре.
"Это вполне естественно, что не на советских землях", - велел перевести
Лубенцов.
Неизвестно, что ответил бы на это английский комендант, но тут его
позвали, и Лубенцов остался в одиночестве за столом. С Кранцем он не стал
разговаривать. Только изредка он бросал на него взгляд исподлобья, и немец
под этим взглядом ежился.
Англичанин вернулся минут через десять, очень оживленный и довольный.