"Гай Гэвриел Кей. Повелитель императоров ("Сарантийская мозаика" #2)" - читать интересную книгу автора

Голубая луна, луна Анаиты, поднялась ближе к вечеру, уравновесив
бледное солнце. В крепости Керакек люди вышли на этот сухой ветер, чтобы
убить трех лекарей, убить сына царя, вызвать сына царя, отнести послания в
Кабадх, вызвать священника со Священным Огнем для Царя Царей, лежащего в
комнате.
И чтобы найти и привести еще одного человека.

* * *

Рустем Керакекский, сын Зораха, сидел, скрестив ноги, на тканом
афганском коврике, как всегда, когда учительствовал. Он читал, иногда
поднимая глаза, чтобы посмотреть на своих четырех учеников, пока они
тщательно переписывали отрывок из одного из его драгоценных текстов. Сейчас
они изучали трактат Меровия о катарактах. Каждый студент должен был
переписать свою страницу. Потом они будут меняться страницами, пока все не
получат полный экземпляр трактата. Рустем придерживался мнения, что западный
подход древних тракезийцев предпочтительнее при лечении большинства - хоть и
не всех - глазных болезней.
Из окна, выходящего на пыльную дорогу, в комнату подул ветер. Он был
пока слабым, даже приятным, но Рустем чувствовал в нем бурю. Надвигалась
песчаная буря. В деревне Керакек, у крепости, песок проникает повсюду, когда
прилетает ветер из пустыни. Они к нему привыкли, к его привкусу в пище, к
покалыванию песка под одеждой и на простынях.
За спинами учеников, под аркой внутренней двери, ведущей в жилые
помещения, Рустем услышал легкое шуршание, потом заметил на полу
промелькнувшую тень. Шаски занял свой обычный пост за занавеской из бусин и
ждет начала самой интересной части дневных занятий. Его сын в свои семь лет
проявлял терпение и упорство. Немного меньше года назад он начал вытаскивать
из спальни свой маленький коврик и класть его возле комнаты для занятий. Он
сидел на нем, скрестив ноги, и проводил столько времени, сколько ему
позволяли, слушая сквозь занавеску, как его отец наставляет своих учеников.
Если его уводила мать или кто-то из слуг, он пробирался обратно в коридор,
как только ему удавалось убежать.
Обе жены Рустема считали, что маленькому ребенку не следует слушать
подробные описания кровавых ран и телесных потоков, но лекарь находил
интерес мальчика забавным и договорился с женами, чтобы Шаски позволили
сидеть за дверью, если он уже приготовил свои уроки и выполнил поручения по
дому. Ученикам тоже нравилось невидимое присутствие мальчика в коридоре, а
один или два раза они предлагали ему ответить на вопросы его отца.
Даже осторожного, сдержанного человека умиляло то, как семилетний
мальчик произносит необходимую фразу: "С этим недугом я буду бороться", а
потом подробно описывает свой способ лечения воспаленного, больного пальца
или кашля с кровью и мокротой. Интересно то, думал Рустем, машинально
поглаживая свою аккуратную остроконечную бородку, что ответы Шаски часто
оказывались верными. Один раз он даже позволил мальчику ответить на вопрос,
чтобы поставить в неловкое положение ученика, который не приготовил урок
после ночного загула, хотя потом, вечером, он пожалел об этом. Молодым людям
положено время от времени посещать таверны. Это позволяет им больше узнать о
жизни и удовольствиях простых людей и не дает слишком быстро состариться.
Лекарю необходимо знать природу людей и их слабости и не осуждать