"Гай Гэвриел Кей. Повелитель императоров ("Сарантийская мозаика" #2)" - читать интересную книгу автора

она сбросила плащ, чтобы легче было взбираться. Среди стоящих на мраморных
плитах внизу он увидел Варгоса. Его друг-иниций беспомощно развел руками.
Криспин снова посмотрел на поднимающуюся женщину. Потом заморгал, у него
перехватило дыхание, и он крепко вцепился обеими руками в перила.
Однажды он уже смотрел вниз с этой колоссальной высоты, сразу же после
приезда сюда, когда пальцами словно слепой ощупывал этот купол, на котором
намеревался создать мир. И в этот момент он увидел далеко внизу женщину и
ощутил ее присутствие как непреодолимое притяжение - силу и притяжение того
мира, где жили своими жизнями мужчины и женщины.
В тот раз это была императрица.
Он спустился к ней. Этой женщине невозможно было сопротивляться, даже
если она просто стояла внизу и ждала. Он спустился поговорить о дельфинах и
о других вещах, чтобы воссоединиться с живым миром и уйти оттуда, куда его
завела любовь, проигранная смерти.
На этот раз, глядя в немом изумлении на ловко и уверенно поднимающуюся
наверх женщину, Криспин пытаться убедить себя в том, что не ошибся, что это
именно она. Он был слишком удивлен, чтобы позвать ее, он даже не знал, как
реагировать, просто ждал с сильно бьющимся сердцем, пока его царица
поднимется к нему, стоящему высоко над миром, но на виду у всех, кто внизу.
Она добралась до последней перекладины лестницы, потом до самого
помоста и, не обращая внимания на протянутую руку, шагнула на него, слегка
раскрасневшаяся и запыхавшаяся, но явно довольная собой, с блестящими
глазами, бесстрашная. Этот неустойчивый помост под самым куполом оказался
самым укромным местом для беседы наедине. Сколько бы любопытных ушей ни
нашлось в грозном Сарантии, здесь их никто не мог подслушать.
Криспин опустился на колени и склонил голову. Он видел эту юную женщину
в последний раз в осаде, во дворце в его родном городе далеко на западе.
Поцеловал ее ступню на прощание и почувствовал, как она погладила его рукой
по волосам. Затем он уехал, пообещав передать послание императору. И узнал,
что на следующее утро после их встречи она приказала убить шестерых
собственных стражников - просто для того, чтобы сохранить эту встречу в
тайне.
На помосте под куполом Гизелла из племени антов снова погладила его по
волосам легким, медленным жестом. Он задрожал, стоя на коленях.
- На этот раз муки нет, - тихо произнесла царица. - Это уже лучше,
художник. Но борода мне нравилась больше. Неужели восток так быстро тебя
захватил? И ты для нас потерян? Ты можешь встать, Кай Криспин, и рассказать
то, что должен рассказать.
- Моя повелительница, - заикаясь, пробормотал Криспин, поднимаясь,
краснея и чувствуя себя ужасно смущенным. Мир настиг его, даже здесь. - Это
место... находиться здесь опасно для тебя!
Гизелла улыбнулась:
- Ты так опасен, художник?
Он не опасен. Это она опасна. Он хотел сказать это. Ее волосы отливали
золотом, глаза имели памятный ему глубокий синий цвет. Собственно говоря, ее
волосы и глаза были того же цвета, что у другой очень опасной женщины, с
которой он здесь встретился. Но Стилиана Далейна - это остро отточенный,
жестоко ранящий лед, а в Гизелле, дочери Гилдриха Великого, чувствовалось
нечто более дикое и печальное одновременно.
Он знал, конечно, что она в Городе. Все слышали о приезде царицы антов.