"Гай Гэвриел Кей. Повелитель императоров ("Сарантийская мозаика" #2)" - читать интересную книгу автора

Таверна закрывалась рано по приказу Евдриха Златовласого, бывшего
министра, который провозгласил себя регентом в отсутствие царицы. После
этого заявления начались беспорядки. Много людей погибло за последние
несколько дней в уличных потасовках. Напряжение уже было большим и будет еще
расти.
Среди всего прочего, казалось, никто понятия не имеет, куда уехала
царица, и это явно тревожило тех, кто теперь обосновался во дворце.
Пардос просто надеялся, что с ней все в порядке, где бы она ни
находилась, и что она когда-нибудь вернется. Анты не признавали
женщин-правителей, но Пардос считал, что дочь Гилдриха гораздо лучше любого
из тех, кто может теперь занять ее место.
Он покинул дом на следующее утро, сразу же после предрассветной
молитвы, и двинулся по дороге на восток, в Саврадию.
Самой большой для него проблемой были собаки. Они избегали крупных
компаний, но пару-тройку раз на рассвете и в сумерках Пардос оказывался на
дороге в одиночестве, а одна особенно неприятная ночь застала его вдали от
постоялых дворов. И тогда на него набросились дикие собаки. Он отбивался
своим посохом, удивляясь жестокости собственных ударов и грязной ругани, но
и ему досталось немало укусов. По-видимому, ни одна из собак не оказалась
больной, и хорошо, не то он к этому времени уже умер бы и Куври пришлось бы
идти за деньгами к предсказателю.
Постоялые дворы обычно были грязными и холодными, пища имела
неопределенное происхождение, но дома комната Пардоса тоже не напоминала
дворец, и ему уже попадались в постели маленькие кусачие насекомые. Ему
встретилось множество подозрительных личностей, которые пили слишком много
плохого вина в сырые ночи, но было очевидно, что тихий молодой человек не
владеет ни деньгами, ни товарами, которые стоило бы украсть, и они оставляли
его в покое. Все же он из предосторожности испачкал грязью свои новые
сапоги, чтобы они выглядели более старыми.
Ему нравились сапоги. И он не слишком страдал от холода и долгой
ходьбы. Огромный черный лес на севере - Древняя Чаща - вызывал у него
странное волнение. Ему нравилось пытаться проследить и определить оттенки
темно-зеленого и серого, бурого и черного цветов, когда свет скользил по
опушке леса и менял ее расцветку. Ему пришло в голову, что его предки и их
предки могли жить в этом лесу. Вероятно, поэтому его влекло к нему. Анты уже
давно обосновались в Саврадии, среди иниций, врашей и других враждующих
племен, но потом начали великое переселение на юго-запад, в Батиару, где
рушилась Империя, уже готовая пасть. Вероятно, деревья, тянущиеся вдоль
имперской дороги, пробуждали нечто древнее в его крови. Хиромант сказал, что
его ждут на дороге. Он не сказал, что именно его ждет.
Он искал себе попутчиков, как наставлял его Мартиниан, но после
нескольких первых дней не слишком тревожился, если никого не находил. Он изо
всех сил старался не пропускать предрассветных и предзакатных молитв, искал
придорожные церкви, чтобы их прочесть, поэтому часто отставал от менее
набожных спутников, когда ему все же удавалось ими обзавестись.
Один гладко выбритый торговец вином из Мегария предложил Пардосу
деньги, если тот разделит с ним ложе - даже на имперском постоялом дворе, -
и потребовалось стукнуть его посохом под коленки, чтобы он перестал хватать
Пардоса за интимные места под покровом сумерек, настигших их компанию в
дороге. Пардос встревожился, как бы друзья этого человека не отозвались на