"Ясунари Кавабата. Стон горы " - читать интересную книгу автора

- Я как-то не обратил внимания на стрекот. Синго посмотрел, что делала
Кикуко. Она шила красное детское кимоно. Из старого нижнего кимоно Ясуко.
- Сатоко все еще забавляется с цикадами? - спросил Синго.
Кикуко кивнула. Потом сказала, почти не разжимая губ:
- Да.
Для Сатоко, которая жила в Токио, цикады были диковинкой, а может быть,
таков уж был ее нрав, но первое время она их боялась, и тогда Фусако
обрезала однажды ножницами крылья певчей цикаде и дала ее дочери. После
этого Сатоко, стоило ей поймать цикаду, всегда просила Ясуко или Кикуко
обрезать крылья.
Ясуко это было очень неприятно. Она говорила, что в детстве Фусако не
была такой жестокой: Говорила, что такой жестокой сделал Фусако ее муж.
Ясуко прямо-таки побледнела, увидав, как певчую цикаду с обрезанными
крыльями тащит полчище рыжих муравьев.
Синго был этим озадачен, даже поражен, - раньше никогда такой пустяк не
вывел бы Ясуко из себя.
Но тут она разволновалась, вероятно, потому, что ее охватило дурное
предчувствие. Синго прекрасно понимал, что дело совсем не в цикаде.
Девочка приставала до тех пор, пока взрослые не сдавались и не обрезали
крылья цикаде, а Сатоко потом не знала, куда ее девать. Она притворялась,
что собирается как следует спрятать цикаду, и с мрачным видом выбрасывала ее
в сад. Понимая, что взрослые следят за тем, что она делает.
Фусако каждый день жаловалась Ясуко на свою жизнь, но не говорила,
когда собирается вернуться домой, из чего можно было заключить, что самый
важный для нее разговор еще впереди.
Ложась в постель, Ясуко пересказывала Синго жалобы дочери. Большую
часть жалоб Фусако Синго пропускал мимо ушей, но чувствовал, что она
рассказывает не все.
Конечно, она приехала, чтобы посоветоваться с родителями, но
тридцатилетней женщине, имеющей собственную семью, делиться с родителями
совсем не легко. И взять обратно в дом дочь с двумя детьми тоже нелегко. Так
разговор все откладывался со дня на день, - событиям предоставляли идти
своим чередом.
- Очень уж ласков отец с Кикуко, - сказала однажды Фусако.
Это было во время ужина, когда за столом сидели и Сюити и Кикуко.
- Конечно. Мы и должны быть ласковы с Кикуко, - невозмутимо ответила
Ясуко.
То, что сказала Фусако, не требовало ответа, но Ясуко все же ответила.
Хотя она при этом улыбалась, слова ее были рассчитаны на то, чтобы одернуть
Фусако.
- И в этом нет ничего удивительного, - ведь Кикуко тоже ласкова с нами.
Кикуко покраснела от удовольствия.
Ясуко говорила как будто добродушно. Но в ее голосе слышалось и
осуждение дочери.
Чувствовалось, что она любит счастливую на вид невестку и не любит
несчастную на вид дочь. Казалось даже, что в ее словах таился жестокий, злой
умысел.
Синго объяснил это тем, что Ясуко была недовольна собой. Нечто схожее
испытывал и сам Синго. Но для Синго это все-таки было несколько неожиданно,
он сомневался в том, пристало ли Ясуко, пожилой женщине, матери,