"Ясунари Кавабата. Мэйдзин" - читать интересную книгу автора

черные и белые сделали по одному ходу. На следующий день партия продвинулась
до двенадцатого хода. После этого игра должна была продолжаться в городе
Хаконэ. Мэйдзин, Отакэ Седьмой дан и все члены оргкомитета ехали вместе,
одним поездом, а вечером в день приезда Мэйдзин отдыхал за чашкой сакэ. Игра
по-настоящему еще не началась, разногласия между партнерами еще были
впереди. Мэйдзин говорил оживленно, чуть ли не жестикулируя.
Большой стол в гостиной, куда нас сначала привели, был отлакирован,
кажется, в стиле Цугару. Зашел разговор о лаке. Мэйдзин сказал: "Не помню
точно, когда это было, но мне довелось видеть доску для Го целиком из лака.
Не лакированную! А целиком сделанную из твердого лака. Ее изготовил интереса
ради один мастер по лаку из Асмори. Потратил на нее двадцать пять лет.
Подождет, пока один слой высохнет, и накладывает новый слой. Вот почему
работа заняла столько времени. Чаши для камней и крышка для доски тоже были
из лака. Весь этот набор тот мастер передал на выставку. Хотел за него
получить пять тысяч йен, да только покупателя не нашлось. Тогда он принес ее
в Ассоциацию Го и просил помочь продать за три тысячи. Но не знаю, не
знаю... Уж слишком она была тяжелая. Тяжелее меня. Весила килограммов
пятьдесят".
Мэйдзин посмотрел на Отакэ.
- Отакэ-сан, как будто, снова поправился, да?
- Шестьдесят кило...
- Хо-о! Ровно вдвое тяжелее меня. А ведь моложе меня в два раза.
- Мне уже тридцать, сэнсэй. Плохой возраст - тридцать лет. Когда сэнсэй
позволял мне приходить к нему домой и давал уроки, я был тощим как щепка,
правда? - Отакэ Седьмой дан вспомнил свою юность.
- Когда сэнсэй давал мне уроки и я заболел, супруга сэнсэя выходила
меня. Я никогда этого не забуду.
Разговор перекинулся на курортное местечко в префектуре Синсю, откуда
родом была жена Седьмого дана, а затем перешел на семейные темы. Отакэ
Седьмой дан женился в возрасте двадцати трех лет. В то время у него был лишь
пятый дан. С тремя детьми и тремя домашними учениками его семья насчитывала
десять человек.
Он рассказал, что его дочь научилась играть в Го, когда ей было шесть
лет, причем научилась, глядя на игру взрослых.
- Тогда я попробовал сыграть с ней на форе в девять камней, запись
партии я сохранил.
- Хо-о! На девяти камнях? Молодец! - сказал Мэйдзин.
- Младшей четыре годика, но уже понимает, что такое атари. Есть у них
способности или нет, пока не знаю. Будь они постарше...
Никто из присутствовавших, казалось, не знал, что ответить на это.
Похоже и впрямь Седьмой дан - один из корифеев мира Го, садится играть
со своими крошечными детьми, и если уж найдет в них искру Божию, то
непременно сделает из них профессионалов, таких как он сам. Принято считать,
что способности к Го проявляются в десятилетнем возрасте, и что если в этом
возрасте не начать серьезные занятия, то больших успехов не добиться. И все
же на меня рассказ Седьмого дана произвел странное впечатление. Может быть в
нем говорила молодость. Тридцать лет. Игра уже полностью его захватила, а
усталость от игры еще не пришла. Помню, я еще тогда подумал, что у него,
наверное, счастливая семья.
Мэйдзин завел разговор о своем тогдашнем доме в Токио, в районе