"Ясунари Кавабата. Мэйдзин" - читать интересную книгу автора

Мэтагая. Из 530 квадратных метров участка постройка занимала целых 250
метров, поэтому двор был пустоват, и они с супругой хотели бы перебраться в
новый дом, где двор по шире. Сейчас они живут вдвоем. Домашних учеников у
него нет.


5

Когда Мэйдзин выписался из Больницы Святого Луки, прерванная на три
месяца партия была продолжена. Играли в гостинице "Данкоэн" в городке Ито. В
первый день было сделано всего пять ходов - от сто первого до сто пятого,
после чего вновь начались споры и назначить новый игровой день все никак не
удавалось. Мэйдзин требовал изменить условия игры, так как был болен, а
Отакэ Седьмой дан на это не соглашался и угрожал отказаться от доигрывания.
Клубок противоречий запутался еще больше, чем в Хаконэ.
И партнеры, и члены оргкомитета сидели в гостинице. Мучительно тянулись
и попусту пропадали дни. Тогда-то Мэйдзин и предпринял поездку в Кавана,
чтобы немного развеяться. Примечательно, что предложил поездку сам Мэйдзин,
хотя по натуре он был домоседом. С ним поехали его ученик Симамура Пятый
дан, девушка-секретарь, которая вела запись ходов, трое профессионалов из
Ассоциации и я.
Однако едва мы вошли в гостиницу "Канко" в Кавана, как сразу стало
ясно, что сидеть в креслах в вестибюле гостиницы и пить чай - а больше там
делать было нечего - Мэйдзину совершенно не подходило.
Вестибюль представлял собой полукруглый, со всех сторон застекленный
фонарь, выступавший из здания в сад. Он больше походил то ли на смотровую
беседку, то ли на солярий. Справа и слева от широкого, заросшего травой
двора виднелись поля для игры в гольф, принадлежавшие командам "Фудзи" и
"Осима". И двор гостиницы, и площадки для гольфа вплотную подходили к морю.
Я с давних пор любил светлые и просторные пейзажи Каваны и надеялся,
что скучавшему Мэйдзину захочется ими полюбоваться. Я следил за его
выражением лица, но Мэйдзин задумался, и нельзя было понять, заметил ли он,
какая красота его окружает. Не смотрел он и на других обитателей гостиницы.
Лицо его оставалось непроницаемым. Ни слова не проронил он ни о пейзаже, ни
о гостинице. Как всегда, за него говорила супруга. Она хвалила красивый
пейзаж и обращалась к Мэйдзину, ища подтверждения. Однако Мэйдзин не выражал
ни согласия, ни протеста.
Мне хотелось, чтобы он побыл хоть немного на солнце, и я пригласил его
выйти во двор.
- Да-да, давайте выйдем. На улице тепло. Тебе не повредит. Может,
почувствуешь себя лучше, - уговаривала его супруга. Мэйдзин не возражал.
Стояла золотая осень, и площадка "Осима" виднелась как бы сквозь дымку.
Над холодным морем завис коршун. Двор, заросший травой, окаймляли сосны и
море. На линии, отделявшей зелень травы от моря, виднелось несколько пар
молодоженов, приехавших сода в свадебное путешествие. Сказывалось ли здесь
ощущение простора и света, но они не выглядели кричаще одетыми, как обычно
выглядят молодожены в свадебном путешествии. Кимоно невест четко выделялись
на фоне моря и сосен, и издалека казалось, излучали свежесть. Сюда приезжали
новобрачные из богатых семей. Я почувствовал зависть, которая, впрочем,
больше походила на сожаление, и обратился к Мэйдзину.