"Ясунари Кавабата. Снежная страна (Повесть)" - читать интересную книгу автора

Она тосковала по городским развлечением, но как-то абстрактно,
погружаясь в мечту, наивную и абсолютно неосуществимую. В этом была простая
безнадежность, а не высокомерное недовольство человека, после столицы
вынужденного прозябать в провинции. Впрочем, сама она, кажется, нисколько не
тяготилась своей теперешней жизнью. Но в Симамуре все это отдавалось
странной грустью. Если бы он позволил себе погрузиться в подобные мысли,
пожалуй, он сам бы впал в несвойственную ему чувствительность и пришел бы к
выводу, что его жизнь тоже бессмысленна. Но сидевшая перед ним женщина была
полна жизнерадостности и свежести, словно ее всю пропитал горный воздух.
Как бы то ни было, мнение Симамуры о ней изменилось к лучшему, но
почему-то теперь, когда она сделалась гейшей, ему было труднее заговорить о
том, зачем он приехал.
Тогда она, совершенно пьяная, разозлившись на свои не хотевшие
слушаться руки, даже укусила себя за руку.
"Дрянь паршивая, и сил-то нет... Кому такая нужна... Кому?.."
Ноги ее совсем не держали.
Вспомнились ему и слова, которые она тогда произносила, бунтуя в
постели: "Я бы ни о чем не пожалела... Но я не такая... Не такая я
женщина..."
Симамура заколебался, и женщина моментально вскочила и как сумасшедшая
бросилась к окну, заслышав раздавшийся вдали гудок поезда. Она отвергала
его.
- Ноль часов, пассажирский в столицу, - сказала она, резко раздвинув
седзи и стеклянные створки окна и, привалившись всем телом к поручням,
уселась на подоконнике.
В комнату сразу хлынул холод. Гудок поезда, удаляясь, начал казаться
свистом ночного ветра.
- Дурочка, холодно ведь!
Симамура тоже встал и подошел к окну. Ветра не было.
Ночной пейзаж был суровым. Казалось, земля, покрытая холодным снегом,
промерзает до самых глубин и с треском раскалывается. Луны не было. Зато
небо пестрело мириадами звезд, таких ясных, таких близких, словно они все
неудержимо мчались к земле. Чем больше приближались звезды, тем дальше ввысь
уходило небо, тем гуще становилась ночь. Очертания пограничных гор, их
выступы и складки растворились во мраке, лишь какая-то черная, закопченная
масса смутно маячила на подоле звездного неба.
Поняв, что Симамура подходит к ней, женщина высунулась в окно и всей
грудью навалилась на поручни. В этой позе была не робость, а непримиримая
твердость. Он подумал: опять!
Горы, несмотря на свою черноту, в какое-то мгновение вдруг делались
беловатыми от снега. И тогда они казались чем-то призрачным и грустным.
Между горами и небом не было никакой гармонии!
Симамура положил руку женщине на спину, где-то возле шеи.
- Простудишься. Смотри, какая ты холодная.
Он попытался оторвать ее от поручней, но она еще крепче в них вцепилась
и захрипела:
- Я пойду домой!
- Ну и убирайся!
- Вот посижу еще немножко так...
- Тогда я схожу в баню, окунусь в горячую воду.