"Карл Каутский. Этика и материалистическое понимание истории" - читать интересную книгу автора

поступать согласно природе, т. е. вселенной или мировому разуму. Познать
природу и поступать сообразно ей разумно, т. е. добродетельно, добровольно
подчиняться необходимости, не заботясь об индивидуальном удовольствии и
неудовольствии - вот путь к счастью, по которому идет мудрец. Исследование
природы есть только средство в целях исследования добродетели. Сама природа
объясняется стоиками с моральных точек зрения. Практическим результатом
стоической этики является не стремление к удовольствию, а пренебрежение им и
благами мира. Но такое пренебрежение должно служить, в конце концов, тем же
целям, которые Зенон подобно Эпикуру считал высшими: душевному миру
отдельного человека. Обе этики происходят из потребности в покое.
Этому промежуточному положению стоической этики между платоновской и
эпикурейской соответствует и представление мира, присущее стоицизму.
Объяснение природы не является для него безразличным; природа представляется
ему в смысле своеобразного монотеистического материализма, предполагающего
первоначальную божественную силу, из которой произошла также и человеческая
душа. Но эта первоначальная сила, первоначальный огонь, телесна, находится
не вне, а внутри природы; душа же не бессмертна, хоть она и имеет более
продолжительное существование, чем человеческое тело. В конце концов она
поглощается первоначальным огнем.
Стоицизм и платонизм, в конце концов, стали элементами христианства и,
таким образом, пережили в этой форме материалистический эпикуреизм.
Материализм, заключающийся в этом последнем, мог удовлетворить только такой
класс или такое общество, которое довольствуется действительностью, которое
находит в ней свое удовольствие и счастье и не испытывает потребности в
других состояниях.
От него должны были отвернуться те классы, которым эта действительность
представлялась злой и мучительной, - опустившиеся классы старой
аристократии, а также эксплуатируемые классы, для которых и настоящее и
будущее в этом мире было бы одинаково безотрадно, если бы только
материальный, т. е. опытный, мир быль единственным и нельзя было бы
возложить своих надежд на всемогущий дух, который мог побороть весь этот
мир. В конце концов, от материализма должно было отвернуться все общество,
когда жизнь приняла такой оборот, что даже господствующие классы пришли к
убеждению, что добро возникает не из действительного мира, который рождает
только зло. Единственной альтернативой было или пренебречь миром, подобно
стоикам, или ожидать спасителя из другого мира, подобно христианам.
Новый элемент был внесен в христианство переселением народов; на место
разрушающегося общества римского государства является другое общество, в
котором дряхлые останки римского производства и воззрений вместе с полным
свежих сил германским областным началом и его наивным жизнерадостным образом
мысли произвели на свет новое своеобразное детище.
С одной стороны, христианская церковь стала той связью, которая
соединила новые государства: здесь снова получило превратное подтверждение
то учение, что дух сильнее материи, так как интеллигентность христианского
духовенства оказалась достаточно сильной для того, чтобы укротить грубую
силу германских варваров и подчинить ее своему игу. Эта грубая сила,
происходя из материального мира, казалась представителям христианства также
и источником всякого зла в тех случаях, когда она не урегулирована и не
укрощена духом; наоборот, дух этот казался им основанием всякого добра.
Таким образом, новое общественное положение только содействовало тому,