"Джон Кац. Год собаки. Двенадцать месяцев, четыре собаки и я" - читать интересную книгу автора

Я опустился на колени перед дверцей и чуть только приподнял защелку,
как дверца резко распахнулась. Не успел я шевельнуться, как что-то неясное
промчалось мимо и, сбив меня с ног, скрылось в толпе. Девон исчез раньше,
чем мне удалось встать. Только крики в толпе указывали направление, куда он
помчался.
Двум работникам багажного отделения, трем крайне недовольным
полицейским из управления аэропорта и мне потребовалось почти полчаса, чтобы
отыскать и изловить Девона, который метался по забитому людьми терминалу,
распугивая всех на своем пути. У него не было никаких ориентиров, никакой
определенной цели, он мчался куда глаза глядят, просто чтобы убежать.
Полицейские, как выяснилось, отнюдь не являлись любителями собак.
"Послушайте, он же чемпион среди бордер-колли", - попробовал я умилостивить
одного из них, когда тот взялся за свою рацию. Он намеревался вызвать по
тревоге ньюаркскую команду, в чью обязанность входит следить за животными в
аэропорту.
"Мы здесь не ловцы бродячих собак", - возразил полицейский. Впрочем,
вовсе равнодушным к моей беде он не был. И в конце концов, полицейские
согласились попытаться поймать Девона, прежде чем звонить в специальное
подразделение полиции, занимающееся животными. Но предупредили, что не будут
нести ответственность, если пес укусит ребенка или собьет с ног какую-нибудь
старушку. "Нам случалось видеть, как людей кусали гораздо более спокойные
собаки", - заверили они меня.
За любую неприятность отвечать предстояло мне. Полицейский был прав.
Собака, обезумевшая от страха в незнакомом месте, может быть очень опасной.
Вдруг кто-нибудь попытается схватить его? Но при одной мысли о том, что
Девона могут запереть в клетку, меня охватывало отчаяние. И мы продолжали
гоняться за ним.
Он бегал от одного багажного транспортера к другому в тщетных попытках
отыскать выход или хоть что-нибудь знакомое, но ничего не находил.
Как только мы подбирались к нему, пес стрелой уносился прочь и исчезал
в толпе. Я с ужасом представлял себе, как он, в конце концов, вырвется в
одну из дверей и домчится до шоссе, где его легко может сбить машина. А если
уцелеет на дороге, то затеряется потом среди разных складов, стоянок для
грузовиков и строений, окружающих аэропорт. Я звал его: "Девон, Девон!", но
все было впустую.
Когда он промчался мимо в очередной раз, какие-то храбрецы потянулись
было к нему, но пес оскалился и рявкнул. Люди похватали своих детей.
Полицейские теряли терпение.
И все-таки нам как-то удалось загнать его в угол возле одного из
прилавков. Мы медленно приближались к нему, - я впереди, а полицейские с
двух сторон, чуть сзади меня.
На некотором расстоянии от него я опустился на колени и впервые смог
как следует его разглядеть. Это была красивая собака, черная с белым пятном
на лбу и белой грудью. Он, правда, был очень худ, его шерсть местами сбилась
от долгого пребывания взаперти. На морде виднелись какие-то белесые пятна,
возможно попала слюна, когда он метался в панике. Взгляд был неожиданно
глубоким, мягким и грустным.
Дышал Девон тяжело, казался обессиленным и испуганным, а может быть,
страдал от жажды. Я должен был обязательно заполучить его, иначе его поймают
работники из управления аэропорта или - того хуже - он вырвется и окажется