"Елена Кассирова. Кремлевский фантомас " - читать интересную книгу автора Овсянников развел руками.
Соловьев и Семенов посмотрели с интересом в окно, Колокольников в пол. - Ничего, Константин, - сказал Минин. - Ничего, конечна. Немудрено, что Фомичева сиганула у Оружейки в какой-то подклет или люк. Теперь улики - даже ее подручные средства. В подвале она заставила Катю звонить по сотовому - взяла у Бодайбо, пока тот уезжал. - Но шапчонка банная не моя, - буркнул Октябрь. - Шапчонка ее. Фомичева в ней и была яйцеголовой из-за волос: подняла вверх пучком и спрятала. Откуда у мужика макушка такой формы? Темя, как яйцо, - реже, чем, например, торчащие уши. Только яйцеголовость и запомнилась. И потом, насчет кислоты: Фомичева занималась раньше "русским стеклом", знала дело. Она сама говорила - ремесленные секреты утеряны, рассказывала про скань, зернь и черненье. Значит, не так уж они и утеряны. Спецами, по крайней мере. Тем более на папиной Лубянке. Этот хим-какой-то-там-маш, посылавший мне е-мэйл, наверно, вроде их бывшего филиала. - Именно, - подтвердил вдруг человек, приехавший с Соловьевым. Незнакомый, но на лицо запомнился, приезжал уже; кажется, эксперт. - Да какая разница! - брякнул Блевицкий. - У КГБ всё везде филиал. - Никакой, - согласился Семенов. - Но Фомичева, действительно, в химмаше давно. Несколько лет она занималась в тамошней библиотеке. Какие-то стеклянные технологии. В июле, мы выяснили, она навещала кадровичку. Интерес тут мог быть любой. Крюкова, кадровичка, бывшая кагэбэшница, говорит - Фомичева приходила устраиваться к ним на работу. Теперь, конечно, Оперы совсем освоились. Любопытные давно схлынули, в комнате, кроме них и Кости, сидели Аркаша, Леонид Иванович и Октябрь, но и они уже казались своими людьми. - Я давно чуял, - сказал Октябрь. - Я видел в дверях, как она примеряла парики. Увидела, что я видел, и побелела. Только я - то подумал: невестится. - И на фиг ей это? - подал голос Аркаша. - Что? Невеститься? - Тибрить брюлики. Чтоб замуж выйти? - Вот и я так думал, и считал, что она ни при чем, - подхватил Костя. - И ведь это пошлое "поимела я вас" на нее непохоже! Но, когда она так крикнула, я вдруг вспомнил всё. Я увидел ее за всю ее жизнь. Она мыла руки после "уборщицкого сына", Вовки Потехина! Потехин покраснел. - Она, - добавил Костя, - рыдала до истерики, когда Джамиля обрызгала ее во дворе. - Стерва, - не выдержал Вова. - Кто? - Джамка, кто же. - А я, - вздохнул Костя, - привык и не замечал. Маняша - послушная дочка, исчадье советчины! Воспитал Совок "равную"! Все теперь удивляются: зачем ей брильянты? Брильянты - ни за чем. Не могла она вынести равенства всех, неравных тоже. У других недвижимость, "Крайслеры", шик! А у нее шиш. Она перестала быть первой. Теперь каждый - хозяин в своем кремле. И больней |
|
|