"Епископ Кассиан. Христос и первое христианское Поколение " - читать интересную книгу автора

мессианства, Господь открыл им тайну мессианского служения, как тайну Мессии
страдающего (Мф 16:20-28, Мк 8:30-9:1, Лк 9:21-27). О предстоящих Ему
страданиях Господь говорил не только в Иерусалиме, но и в Галилее в Беседе о
Хлебе Животном, в Капернаумской синагоге после насыщения пяти тысяч (Ин 6,
ср. особенно стт. 51-57). Принятие в снедь плоти и крови Сына Человеческого
предполагает Его смерть и в смерти - отделение крови от плоти. Но Беседа о
Хлебе Животном, сказанная в присутствии народа, превышала, как мы видели,
разумение и учеников. После исповедания Петра Господь уже прямо и одним
ученикам говорит о страданиях Мессии, о Его отвержении вождями народа, о Его
убиении, о Его воскресения в третий день. Мысль о страданиях Мессии, хотя и
могла быть возведена к Ветхому Завету (ср. Ис 53), тем не менее, находилась
в полном противоречии с ходячим представлением о Мессии, как земном царе, и
ученики были бессильны ее вместить. Непереносимость этой мысли для учеников
наилучшим образом свидетельствуется прекословием Петра. Только что
исповедовавший в лице Учителя обетованного Мессию, Петр не хочет и слышать о
Его страдании. Не исключена возможность, что в словах Христовых он увидел
проявление слабости, человеческого изнеможения перед огромностью задачи, и
думал поддержать Учителя. Но мысль Петра, в оценке Господа, - не о Божьем, а
о человеческом. Господь называет Петра сатаною (Мф 16:23, Мк 8:33). Можно
думать, что Петр в своем прекословии, как и в мессианском исповедании,
выражал мнение Двенадцати. Отсюда новая задача воспитания вытекала с
принудительною силою. Иисус есть Мессия. Это уже знали ученики. Но путь
Мессии есть путь страдания. Этого они не знали и, пока еще, не могли
вместить. Новая задача воспитания имела значение практическое. В
последовании за Господом путь учеников есть тоже путь страдания. Страдание
учеников выражается в словах Христовых образом крестоношения (Мф 16:24, Мк
8:34, Лк 9:24). Распятие на кресте было обычною римскою казнью. По
свидетельству современных историков, в дни восстаний, подавлявшихся
римлянами с беспощадною строгостью, дерева не хватало для крестов.
Осужденный на смерть нес крест на своих плечах. Образ крестоношения есть
образ насильственной смерти, к которой будет приводить учеников последование
за Христом. Образ был взят из жизни и к Голгофе прямого отношения не имел.
Всю свою значительность он приобрел для учеников и неизгладимо запечатлелся
в их памяти в свете страстей Христовых. Путь страдания приводит к славе.
Мессия есть Царь, но Его воцарение, Его вхождение в славу, обусловлено
страданием. В словах Христовых слава есть слава воскресения. Путь учеников
получает свое завершение в пришествии Христовом во славе, когда Сын
Человеческий постыдится тех, кто постыдятся Его. Предостережение
предполагает обетование. Для того, кто не постыдится, последование за
Христом есть путь в славу. Стяжание славы в эсхатологическом свершении, в
жизни будущего века, предвосхищается и на земле. Загадочное слово о
"некоторых из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят
Царствие Божие" (Лк 9:27, ср. Мф 16:28, Мк 9:1), слово, которым наш отрывок
кончается у всех трех синоптиков, и за которым следует повествование о
Преображении, многие толкователи, в древности и в наше время, относили к
Преображению. Но Преображение, которое было явлено через несколько дней трем
ближайшим ученикам, застало в живых и остальных. В той общей форме, какую
это обетование имеет в лучших списках Лк (см. выше), оно получает смысл в
сопоставлении с словом Христовым о Царстве Божием "внутрь вас" в том же Лк
(17:21) и с утешением - уже в жизни здешней - учеников, все оставивших в