"Лев Кассиль, Макс Поляновский. Улица младшего сына (про войну)" - читать интересную книгу автора

мальчишек и, как был, не раздеваясь, бросился с лодки в том самом месте, где
еще минуту назад всплывали небольшие пузыри.
Он вынырнул, отплевываясь, зажал большими пальцами уши, а ладонями нос
и рот - и снова погрузился в воду.
Через минуту Володя уже лежал на каменных плитах мола и спасший его
рыбак растирал неподвижное тело мальчика, переворачивая его со спины на
живот, подставляя под него свое колено, разводил руки Володи. Вскоре Володю
стошнило, дыхание подняло его грудь. Медленно раскрылись глаза, еще
бестолково глядевшие на белый свет, куда он снова возвращался.
- Ну, а теперь пускай полежит, обсохнет на солнышке, - сказал рыбак,
обжимая на себе мокрые штаны и блузу. - Вы матери его ничего не говорите, а
то будет ему дома... Ничего, отойдет. А второй раз не полезет, где глубоко.
Рыбак пошел на берег, куда мальчишки подтянули брошенную им лодку.
Кто-то принес Володе его штанишки.
Икая, трясясь, мокрый и жалкий, как цыпленок, только что вылезший из
яйца, Володя побрел домой. Но он нашел в себе силы остановиться, узнал в
окружавшей толпе мальчишек главного глинковского обидчика и, справившись с
прыгающим подбородком, икая, процедил сквозь лязгавшие зубы:
- А в-в-в... вв... все-таки прыг... ик!.. нул... Он бы, может быть, еще
что-нибудь сказал глинковским, но вдруг почувствовал, что его подхватывают
на руки, тут же одной рукой дерут больно за ухо, другой прижимают голову к
чему-то мягкому, знакомому, пахнущему всеми родными, домашними запахами, и
на лицо его часто закапало соленым, как море, но теплым... Это прибежала из
дому мать, которой кто-то уже успел сообщить о происшествии, крикнув под
окном: "Тетя Евдокия, ваш Володя утонул!" И героя унесли на руках укутанным
в материнскую шаль. Впрочем, никто не смеялся. Никто. Даже глинковские...
Дома Володя, предварительно докрасна натертый скипидаром, отогрелся под
тремя одеялами, а отогревшись, сказал матери:
- Мама, дай мне три рубля.
- Это за что тебе три рубля, дрянушка такая? Всю ты мне душу
надорвал... Никуда ты больше не пойдешь от меня! Минуты с тобой покоя нет...
Вот напишу отцу обо всем. Вишь ты, еще имеет столько дерзости, что после
всего трешку просит! Да за что тебе деньги давать? Володя высунулся из-под
одеяла и серьезно сказал:
- За то, что не утонул до смерти. Эх ты, жалко!.. Другая бы мама даже
десять рублей дала, раз не утонул...
- Ты у меня вот сейчас заработаешь...
- Дай, мама... Я пойду леденчиков для того рыбака куплю. И чай пить к
нам позову. Что он, зазря меня спасал, что ли? А я знаю, где он на базаре
сидит. Он там бычками торгует.
И в тот же вечер рыбак, вытащивший Володю из моря, сидел, несколько
смущенный, на почетном месте за столом у Дубининых, пил чай, и не только чай
- мать хорошо угостила его. Рыбак откушал, поблагодарил и на прощание
сказал:
- Очень вас благодарствую... Извините за излишнее беспокойство.
Напрасно вы все это заведение устроили. Этого у меня и в мыслях не было,
когда я туда за ним нырял... А сынок у вас, видать, боевой растет. Далеко
поплывет. Главное, видать, что принципиальный, даже чересчур, я так скажу...
Но это было давно. А теперь Володя был уже отличным пловцом, за которым
в море не могли угнаться мальчишки даже старше его на много лет. И сейчас