"Сергей Карпущенко. Беглецы " - читать интересную книгу автора

свои короткие, кривые лапы, и теперь рассмотрел охотник хорошенько, каким
огромным был медведь. Увидел Иван и гной под его глазами, даже клык
сломанный разглядел в его зловонной пасти, сочившейся обильной длинной
слюной. Увидел - и коротким без размаха ударом вогнал широкое, плоское перо
рогатины туда, где, как думал он, колотилось большое медвежье сердце.
Медведь тут же замер на миг с открытой пастью, зарычал истошно, дико,
так что эхо пошло гулять по роще, замахал передними лапами, силясь зацепить
охотника когтями, но только царапал ими осиновое ратовище, мокрое от
медвежьей слюны. Медведь орал, мотал неистово головой, силился опуститься на
все четыре лапы, но Иван, побледневший, с текущим по лицу потом, все держал
его на задних лапах, проталкивая все дальше и дальше в медвежью плоть
стальное перо. Оно вошло в зверя до самой поперечины, что болталась раньше
на ремешке, и остановилось. А зверь все бился, и кровь его, густая, темная,
неприметная почти на бурой шерсти, стекала на притоптанный снег и уже на нем
становилась красной, яркой, совсем человечьей по цвету.
Но вдруг случилось то, чего Иван никак не ждал - рогатина его пошла
вперед, в нутро медведя, будто зверь был не из костей и мяса, а стал мягким,
как огромный хлебный мякиш. Насквозь пронзила его рогатина, и Иван едва
успел перехватить ратовище поближе к тупому концу.
- Бросай его, бросай!! - прокричал все видевший Беньевский, стоявший
поодаль за толстой пихтой.
Но Иван с перекошенным от усилия лицом все держал рогатину у самого ее
конца, в то время как большая часть ее торчала из-за спины рычащего,
машущего лапами зверя. Вершок за вершком торчащий из его спины конец
становился длинней и длинней, медведь был совсем уж рядом с Иваном, который,
казалось, оцепенел. И вот правой лапой своей дотянулся он до плеча охотника,
рванул когтями кафтан, достал до тела человека, и больше держать рогатину
Иван уже не мог. С захлебывающимся рыком зверь облапил юношу, опрокинул на
снег, и под бурой этой колышущейся массой человека не стало видно, только
вылетел из-под медвежьей туши его короткий крик, сдавленный диким звериным
храпом.
Но другой человек, что стоял неподалеку за пихтой, путаясь в длинных
полах куклянки, вдруг бросился к медведю с коротким клинком в руке,
подбегая, крикнул собакам: "Драть его, драть!", подбежал к зверю
одновременно с лайками, трижды блеснул над его холкой отточенной сталью.
Медведь взревел яростно, вздрогнул всем телом. Было видно, как прокатилась
под его шкурой какая-то волна. Он бросил распластанного на снегу Ивана,
медленно, тяжело поднялся на задние лапы и весь окровавленный, с разинутой
пастью пошел на неподвижно стоявшего Беньевского, державшего в обеих руках у
самой груди два пистолета стволами крест-накрест. Он выстрелил прямо в глаз
медведю - и тот отшатнулся и сразу опустился на четыре лапы, замотал
зачем-то головой. Человек спокойно шагнул к нему, всунул ствол в его старое,
порванное в схватках с другими медведями ухо и выстрелил. Медведь упал набок
тут же, словно ему подрезали сухожилия, и больше не шевелился. Из спины его
торчала красная осиновая рогатина.

14. СТРАСТИ ПО ИВАНУ

Весть о том, что Устюжинова Ваню сильно помял медведь, издохший,
правда, от его руки, большерецких обывателей порядком огорчила, потому что