"Лазарь Кармен. Мурзик" - читать интересную книгу автора

Он не дает себя захомутать, ему не нравится полет к небу, и он вырывается из
рук проводников.
Он наконец вырвался и мчится вдоль набережной. Глаза - навыкате, изо
рта бьет пена, рога наклонены для смертельного удара. И все шарахаются в
ужасе.
Мчатся, как на пожар, биндюги с мукой, сахаром, миндалем, кофе, рисом,
крупой, оставляя позади длинные, узенькие дорожки того и другого товару, на
которые наподобие стаи птиц слетаются бабы и ребятишки; сотни пассажиров
спешат на дрожках на пароходы, отходящие в Крым и на Кавказ; гудят
пароходные гудки, дым из сотен труб окутывает всю пристань... Море народу,
звуков! А джонов-англичан сколько! Хороший народ джоны! Подойдешь к одному и
скажешь:
- Мистер! Гив ми смок!
Он, ни слова не говоря, залезет в карман, достанет плитку прессованного
жевательного табаку и даст тебе...
А сейчас!
Нога Крысы скользила и увязала то в тесте из муки, то в куче из
коринки, халвы, пшена.
"Господи, - подумал он, - сколько зря товару просыпано!"
Нога его также натыкалась на полуобгорелые, длинные, соломенные колпаки
от ламповых стекол и бутылок. Они были разбросаны вокруг.
Поравнявшись с разрушенным зданием управления капитана над портом,
Крыса остановился. Его заинтересовал экипаж, стоявший около. В экипаже
сидели две элегантные дамы.
Рядом стоял господин в лимонном пальто и цилиндре и что-то говорил им.
Крыса придвинулся поближе, чтобы услышать, о чем говорят. Господин
рассказывал о погроме. Он поднял наполовину истлевший соломенный колпак и
пояснил дамам: вот этим самым колпаком "они" поджигали. Они насаживали его
на палку, и он служил им факелом.
- Какой ужас! - воскликнула пожилая дама. - Это звери, а не люди.
- Н-да, знаете...
Крыса решил стрельнуть. Он сделал шаг вперед, снял шапку и проговорил:
- Господа добрые!.. Явите милость! Три дня не ел...
Господин вспыхнул, лицо его под цилиндром сделалось похожим на вареного
рака, и он внушительно сказал ему, погрозив увесистой тростью:
- Я тебе!.. Проваливай, а то сейчас в участок!.. Надежда Петровна! Не
угодно ли?! Вот эти самые и поджигали!
- Да?!
Молодая дама вскинула лорнет и воззрилась на Крысу.
- А вы знаете, - проговорила она мелодично, - они действительно похожи
на поджигателей, настоящий ломброзовский тип... N'est ce pas, maman?...[3]
Крыса, опасаясь скандала, пошел прочь, показав аристократам громадную
брешь на заду, в брюках...


* * *

Подвигаясь меж развалин, куч обгорелых клепок, битого стекла и всякого
мусора, Крыса повстречался с фотографом-любителем, делающим снимки,
несколькими гимназистами и группой из двух девиц и студента. Горсточка эта