"Борис Карлов. Очертя голову, в 1982-й (Роман в трёх частях, часть 2)" - читать интересную книгу автора

пятьсот.
Мы ехали к Котову в пустом рейсовом автобусе, так как в такси пятерых
человек на Невском сажать отказывались. Нас было пятеро потому, что Дима снял
на автопилоте девчонку лет семнадцати, которая хлопала глазами и верила
каждому его слову.
Всё дальнейшее слилось в моей памяти в сверкающую огнями карусель из
улыбок, рюмок, бутылок и поцелуев...

Кончина генсека
и странное поведение моего приятеля

Однажды, в первых числах ноября, бодрствуя свою половину ночи, я потягивал
чаёк и прикидывал планы на будущее. В карманном календарике я обвёл кружками
рабочие дни второго и шестого, вообразив, как утром седьмого ноября буду
пробираться домой сквозь толпу демонстрантов, а затем кончик моей ручки застыл
над цифрой "10". Десятого ноября 1982 года скончался Генеральный секретарь ЦК
КПСС, Председатель Президиума... ну, и так далее. Короче, десятого числа умрёт
Брежнев, это точно. Три дня в стране будут транслировать классическую музыку и
показывать дежурный траурный фильм "Мы из Кронштадта". А потом на два года, до
следующего траура, к власти придёт шеф КГБ Андропов с его кампанией борьбы за
"трудовую дисциплину", выразившуюся в отлавливании на улице, в банях и
кинотеатрах гуляющих в рабочее время. (Надо взять справку с указанием графика
работы.)
Во время следующего дежурства, в канун праздника 65-й годовщины ВОСР, мы
беседовали о политике и культуре. О Польше и Афганистане, Шаламове и
Солженицине, о бегстве на запад Годунова и Барышникова, о достоинствах
выдающейся поэмы Венечки Ерофеева "Москва - Петушки".
Заговорившись, я посетовал на Чернобыль, которого ещё не было и на
разрушение берлинской стены, которая ещё была. И оба раза Попов посмотрел на
меня внимательно, по особенному.

Десятого ноября, после праздника, я с самого утра ходил по котельной,
прислушиваясь к каждой затянувшейся паузе в звучавшем из репродуктора голосе
диктора. Попивавший чаёк Попов смотрел на меня выжидательно и с интересом.
Потом мне пришлось заняться прямыми обязанностями, потом мы играли в
шахматы (если мои ходы можно было назвать игрой), потом поупражнялись с
ненастоящими нунчаками, и вот уже на улице стало темнеть. Не зная что и
думать, я чувствовал себя опустошённым и обманутым.
И тогда Попов произнёс то, что заставило меня дёрнуться всем телом:
- Не переживай, завтра объявят.
- Что... что объявят?!
- То. Самое. Ты, наверное, просто забыл: объявили на следующий день.
- А ты... откуда знаешь?
- Звёзды так встали, и ещё много чего сошлось.
- Ты и про меня знаешь?
- Про тебя не знаю. Догадываюсь.
Попов меня вычислил.

Супергруппа