"Борис Карлов. Очертя голову, в 1982-й (Роман в трёх частях, часть 2)" - читать интересную книгу автора

Девушка, с которой Котов познакомился в ресторане, при ближайшем, а
главное трезвом рассмотрении оказалась пугливой, не очень умной и не очень
красивой. Всего этого было достаточно, чтобы он в очередной раз почувствовал
себя всеми обманутым и брошенным. Дима лежал на своём диване и думал о Марине.
Ощущение того, что она сейчас где-то рядом, невинная и свободная, готовая
полюбить его раз и навсегда, приятно щекотало воображение и волновало.
Однако сейчас не было времени для сентиментов и других слабостей, особенно
злоупотреблений. Он уже всё решил: впереди был успех и настоящая, наполненная
жизнь большого артиста. Не марусинская коммерческая халтура для толпы юных
недоумков и великовозрастных дур, а настоящий, творческий успех у
интеллигентной публики, любовь и почитание...
Авантюрная, конечно, но поразительная по силе идея супергруппы,
использующей в своём творчестве материалы ещё не написанных песен Цоя и
Гребенщикова, Майка и Давыдова, Кинчева и Бутусова и выдаваемых за его, Котова
сочинения, захватила его целиком. Это было смело и прогрессивно, это обещало
совершенно новую и интересную жизнь. А разве не за этим он вернулся сюда, в
дебильный 82-й?
Обдумав на досуге этический аспект данного предприятия, Дима рассудил, что
на долю настоящих авторов хватит популярности и в той, настоящей жизни, а в
этой можно кое-чем и поделиться.
Состав группы не вызывал сомнений: это, конечно, был старый, испытанный в
боях "Невский факел" с солистом Валентином Степановым, клавишником Вадимом
Лисовским и барабанщиком Андреем Осиповым. Поскольку осенью 1982 года ансамбль
в репетиционном периоде уже существовал, не было необходимости кого-то искать
и уговаривать. Оставалось только поразить всех внезапно открывшимся авторским
дарованием и объявить себя руководителем группы. И уже не просто
хозяйственно-финансовым администратором, а безусловным творческим лидером во
всех отношениях, непререкаемым авторитетом, даже большим, чем в "Форте" был
Марусин.
Степанов, невольно спровоцировавший эту мистификацию, сам же стал первой
её жертвой. Не являясь человеком утончённым и проницательным, он довольно
легко принял на веру внезапное творческое и духовное просветление Димы Котова
и, признав, как бы там ни было, его гениальность, безропотно подчинился.
Несколько иначе дело обстояло с Лисовским. Являясь талантливым музыкантом
и хорошо зная котовские данные, он не мог поверить в то, что происходит. Но
факт, что называется, был налицо: Дима брал гитару и, бегло сверяясь с
бумажкой, исполнял хит.
Лисовский требовал разоблачения плагиата от своего друга Осипова, мимо
которого вряд ли могла проскочить какая-либо рок-н-ролльная новинка, но тот в
растерянности разводил руками: такого ещё не было.
И хотя на репетициях Вадик временами вскакивал, ходил взад-вперёд и
ошалело тёр лоб ладонью, группа ускоренными темпами разучивала новую,
авторскую программу Дмитрия Котова.
Первая обойма состояла из вещей "Наутилуса". Во-первых потому, что эти
песни были хорошо обкатаны в последний период существования "Невского факела"
и не вызывали у автора ни малейших затруднений. Во-вторых, Степанов исполнял
их хорошо и с удовольствием. А в-третьих... исполнение других песен было пока
ещё весьма проблематичным.
С первого момента внезапного творческого озарения Котов стал думать о
названии группы. Однако ничего нового, а тем более путного на ум не приходило.