"Лазарь Викторович Карелин. Змеелов" - читать интересную книгу автора

Вернулась Лена, неся под полотенцем шприц.
- Идите.
Павел вышел, в коридоре посмотрел на свои ладони, будто спрашивал у
них, про что они узнали, коснувшись больного, есть ли надежда.


7

Он снова очутился на улице, снова надо было ловить такси, катить через
всю Москву теперь вот к Митричу, лукавому пузану, Колобком его звали, чтобы
тот, христа ради, раздобыл ему какую-нибудь работу. Этот Митрич тогда от
многого ушел, и не без помощи Павла, который мог назвать его имя на суде, а
мог и не назвать. Павел не назвал, не в Митриче тогда была суть, промельком
этот человек тогда был для Павла. Пусть живет, копит свои аквариумы - у него
дома все стены были заставлены аквариумами с пучеглазыми золотыми,
красноперыми, черными, фиолетовыми обитателями всех морей и океанов. Митрич
говорил о своем увлечении: "Рыбки меня кормят, а я - рыбок".
Если Петр Григорьевич менял магазинчики, не засиживался на одном месте,
то Борис Дмитриевич Миронов - Митрич, Колобок - лет двадцать работал все в
одном и том же рыбном магазине. Свой метод, свою защиту он утвердил в том,
что не шел ни на какие уговоры, когда его пытались выдвинуть, повысить, а
работник он был знающий, про рыб знал все. Но и про людей тоже. И не шел на
уговоры, годы и годы пребывая все в той же должности заместителя директора.
Директора менялись, взлетали, слетали, садились, а Колобок пребывал в
неизменности. Его даже и подлавливать перестали - у него всегда все было в
ажуре. Маленький человек, одна всего страстишка: рыбки. Он и в магазине
завел декоративные аквариумы, чем прославил свой магазин, самый
обыкновенный, впрочем, из небольших.
Вот к нему, к Колобку, и катил сейчас Павел Шорохов. Нарочно сел на
заднее сиденье, чтобы не вступать с таксистом в разговор, надо было
сосредоточиться. Колобок этот был из того списка, вытверженного Павлом, с
кем собирался он переговорить, вернувшись, глаза в глаза. От первого
разговора зависело многое. Не только в Митриче было дело. Важно было себя
заявить, показать, что нет, не христа ради просит для себя работы, что
кое-кто ему обязан и не худо бы вспомнить об этом. Знал, что молва об их
встрече пойдет гулять по Москве, что Митрич позвонит тому-то и тому-то, а те
в свою очередь - тем-то и тем-то, нет, не самый захудалый из москвичей
вернулся домой. Павел бодрил себя, сердил, будто снова встал под душ, меняя
горячую на холодную, горячую на холодную, но бодрости, той, какая была
утром, в себе не ощущал. Не надо было сегодня ехать к Митричу, не задался
день. Но - ехал. И вот приехал.
- Здесь, - сказал он таксисту, - вон к тому "Океанчику".
- Это где аквариумы? - Таксист был не молод, и лицо такое - с
усмешечкой, наверняка был коренным москвичом, все про все знающим, вот даже
и про аквариумы в этом неприметном на неприметной старой улочке рыбном
магазине.
- Знаете про них?
- Как же. Достопримечательность отчасти. И ваше лицо, гражданин
хороший, мне припоминается.
- Тоже - достопримечательность?