"Михаил Дмитриевич Каратеев. Богатыри проснулись ("Русь и орда") " - читать интересную книгу автора

обессмер-
тило его имя и сделало его самым чтимым из русских святых, несомненно,
то, что свою славу подвижника и всенародную популярность он использовал в
глубоко патриотических целях. С великим подвигом сокрушения татарского
владычества над Русью имя святого Сергия Радонежского в духовном плане
связано столь же неразрывно, как имя Дмитрия Донского в плане военном.
Сергий хорошо понимал, что самым тяжким несчастием Руси была ее
раздробленность на уделы, порождающая бесконечные внутренние войны, и что,
доколе это зло не будет изжито, нельзя рассчитывать на освобождение от
татарского ига. А потому всю силу приобретенного им авторитета и тот
исключительный дар слова и убеждения, который отмечают в нем все
современники, - он отдал делу объединения Руси под властью Дмитрия
Московского, единственного из русских князей мыслившего в государственном
масштабе и, по своим личным качествам, способного такое объединение
осуществить. И во многих случаях проникновенное слово Сергия Радонежского
оказывалось сильнее оружия и делало кровопролитие ненужным: примиряя между
собой враждующих князей, он не одного из них убедил добровольно подчиниться
Дмитрию. Именно таким образом, без всякой войны, было присоединено к Москве
обширное княжество Ростовское, а позже Сергий убедил и
Суздалвско-Нижнегородских князей отказаться от борьбы с Дмитрием и признать
его верховную власть.
Сергий был живым олицетворением совести и чаяний возрождающейся Руси и
истинным вдохновителем тех духовных сдвигов, которые вывели ее на
великодержавный путь, оправданный всем дальнейшим ходом истории.
В силу всего этого, умирающий митрополит Алексей видел в лице Сергия
наиболее достойного преемника, которому надлежало теперь возглавить русскую
Церковь, чего хотел и великий князь Дмитрий Иванович, глубоко почитавший
радонежского игумена. Посвящение его в митрополиты не могло встретить
никаких возражений и со стороны вселенского патриарха, который очень высоко
ценил Сергия и уже раньше прислал ему в награду наперсный крест и особую
грамоту со своим патриаршим благословением.
Однако Сергий, по скромности своей, от столь высокого сана, несмотря на
все уговоры, отказался, и, видя его непреклонность, князь Дмитрий решил
просить патриарха о поставлении в московские митрополиты своего духовника,
архимандрита Митяя. Но едва Митяй, - еще не получив по-
священия, - временно вступил в управление русской Церковью, в Москву
явился, в сопровождении пышной свиты, митрополит Киприан, - дотоле
находившийся в Киеве и возглавлявший православную Церковь в великом
княжестве Литовском.
Следует пояснить, что до четырнадцатого столетия в каноническом
отношении все русские земли представляли собой единую митрополию, глава
которой был, таким образом, пер-воиерархом всей восточнославянской
православной Церкви. Первоначально он пребывал в Киеве и назывался
митрополитом Киевским и всея Руси: но с перенесением великокняжеской столицы
на север митрополичья кафедра также была перенесена сначала во Владимир, а
потом в Москву. Естественно, это делало митрополита ближайшим сотрудником
Московских князей и чрезвычайно возвышало значение и власть последних.
Достаточно вспомнить, что когда Псков отказался выдать Ивану Калите его
врага, великого князя Александра Михайловича Тверского, весьма любимого
псковичами, - митрополит Феогност отлучил все Псковское княжество от Церкви