"Сергей Кара-Мурза "Совок" вспоминает свою жизнь" - читать интересную книгу автора

бывает неудачных "фантазий" и "бредовых идей", но ум тренируется - и удачные
работы с лихвой окупают неудачи коллег.
Поработав на Кубе, я стал думать, что этот стиль возникает там, где
ученый не слишком скован идеологическими догмами "научной метрополии". То
есть, он знает эти догмы, уважает их, но находится на периферии мирового
научного сообщества и может не бояться его тяжелой руки. Русские были в
таком положении и, похоже, кубинцы тоже. А срочные проблемы решать было
надо, и кураж для этого был.
Кроме того, для работы в таком ключе нужно иметь "свободу" выходить, на
этапе рождения идей, за рамки того рационализма, который, конечно, необходим
ученому, но может и слишком его дисциплинировать. Про русский ум давно было
сказано:
Он трезво судит о земле,
В мистической купаясь мгле.
В очень большой степени то же самое можно сказать и про кубинцев.
Образы, которыми они мыслят, часто парадоксальны (может, сказывается влияние
африканской культуры). Мне до Кубы казалось невозможным увидеть Кафку,
воплощенного в массовой культуре, а там это бросается в глаза - и в
литературе, и в обыденном разговоре. Эта общая способность вывернуть
проблему наизнанку и увидеть ее с неожиданной стороны, незащищенной от
исследователя, счастливым образом была не задушена в новой научной молодежи,
а развита.
У кубинцев, с которыми я общался, было сильно выражено такое свойство.
Они были способны на вдохновение, когда мысль работает в каком-то ином
измерении, ты входишь в транс. В лаборатории это хорошо видно - но и на
поле, на празднике. И в то же время это - вспышки на фоне постоянной
глубокой грусти, постоянного размышления о чем-то не вполне земном. Как
будто тоска по Испании (и по Африке) навсегда отложилась в характере под
действием этого тропического солнца, которое останавливает время.
Как-то в журнале "Курьер ЮНЕСКО" была большая фотография, получившая
какой-то главный приз. Называлась она "Размышление" (Meditaciуn ), и снято
было на ней лицо кубинского крестьянина, присевшего на поле. Я удивился, как
мог фотограф ухватить суть того явления, что я и словами-то никак не могу
выразить. Вот на этом и поднялась кубинская наука, как только революция
создала для этого социальные и экономические условия. Надеюсь, переживет она
нынешние трудные времена, как и русская. Надеюсь, но не уверен.
Если бы наше сотрудничество с кубинскими учеными продолжилось подольше,
у нас бы могли сложиться замечательные совместные бригады, просто блестящие.
Но мы потянулись за Горбачевым - и теперь клянчим у Сороса подачки на
пропитание. И своими подачками он этот русский стиль научного мышления у нас
как сапогом вышибает. Но патриоту Шафаревичу это не объяснишь - он все равно
счастлив, что СССР уничтожен.

* * *

В 1967 г. на Кубе создавалась единая партия - по типу КПСС. В нее
влились бывшие члены просоветской марксистской партии, которая строго
следовала теории и активного участия в революции не принимала, члены бывших
подпольных революционных движений. Но главное, в нее собирались уже новые
люди, сложившиеся после революции. До появления партии связующей структурой