"Сергей Кара-Мурза "Совок" вспоминает свою жизнь" - читать интересную книгу автора

И я от души повеселился, приятно вспомнить. Собрание хохотало. Под
конец и я едва не расхохотался. Но, поскольку тюрьма явно не маячила, можно
было не стесняться - остального все равно было не поправить. Назавтра
приходит ко мне в лабораторию наш молоденький переводчик - велят мне явиться
опять на какой-то синклит, в узком кругу. Прихожу, мне говорят: "Сейчас мы
вам зачитаем письмо, которое направляем в Москву в ваш институт". Кто-то,
видно, шибко умный придумал такую страшную кару. Все встали, будто смертный
приговор зачитывают. Трагическим голосом зачитали какую-то глупейшую бумагу.
Я там просто монстр! Я в душе рассмеялся - представил, как эта дичь приходит
в наш институт. Потом встречаю переводчика, говорю: "Поди, скажи начальнику
и парторгу, пусть придут ко мне завтра в 9-30 в мою лабораторию, я им
зачитаю письма, которые направляю в их институты". Бедняга совсем приуныл -
что же такое происходит.
Много за оставшееся время они еще глупостей придумали. Например,
получили мой отчет о работе, там список моих публикаций - в соавторстве с
кубинцами. Что-то около 17 штук, много было мелких методических работ.
Требуют, в присутствии председателя профкома, представить справку, какова
доля моего личного участия. Мол, примазался я к бессловесным соавторам.
Думали, наверное, что я впаду в истерику от их оскорбительных намеков. Я
сделал официальную справку, несу им нарочно вторую копию. В такой-то работе
моя доля 17, 32%, в другой 13,04% и т.д. В истерику как раз впал начальник:
- Как вы могли с такой точностью подсчитать долю участия?
- Трудно было, но постарался. А в каком месте вы видите ошибку?
- Вы занимаетесь профанацией, и мы вам это еще добавим в
характеристику.
Прямо как дети, а ведь профессора. Возможно, неплохие специалисты.
Наконец, заключительное собрание у консула, утверждение характеристики. Там
уж мне слова не давали, обиженные начальники оттянулись со вкусом. Консул,
который в Сантьяго от скуки помирал, был очень доволен. Напоследок говорит:
- Вот видите, как вас оценивает коллектив. Да-а, товарищ Кара-Мурза...
У нас есть сведения, что вы должны были ехать на работу в Париж, в ЮНЕСКО.
Вынужден вас огорчить. С такой характеристикой за границу вам больше ездить
не придется. Разве только во Вьетнам.
Тут уж я смог патетически ответить:
- Поехать во Вьетнам - высокая честь для каждого советского человека. А
вы, Павел Сергеевич, похоже, считаете это наказанием. Как это понимать?
Консул даже крякнул от удовольствия - мол, как чешет, стервец. Так что
с ним мы расстались друзьями. А насчет Парижа был такой мелкий случай,
который я тут же забыл. Как-то наш преподаватель-металлист пристыдил меня за
то, что я не знаю, какими ресурсами цветных металлов располагает СССР - я
сказал, что хорошо бы нам делать такой ширпотреб, как американцы. Я зашел в
университетскую библиотеку и взял большой том международной статистики -
ликвидировать свою безграмотность. В автобусе меня кто-то спросил, что это
я, химик, мировой статистикой увлекся. Что-то надо ответить, и я говорю: "А
разве вы не знаете? Я же отсюда еду в Париж, буду в ЮНЕСКО работать".
Кажется, ясно, что хохма. Оказывается, приняли всерьез и запомнили. В общем,
напоследок мы с женой повеселились и на характеристику решили наплевать -
черт с ней, с заграницей. Настроение было прекрасное.
Вся эта история ясно показала, что нечего человеку трястись от страха
перед системой. Вовсе она уже была не всесильна, и если ты брыкаешься,