"Иммануил Кант. Собрание сочинений т.6" - читать интересную книгу автора

102

Здесь философ оказывается зажатым в тиски опасной дилеммы. Отрицать
первое положение (что пространство до бесконечности делимо) есть пустая
затея, ибо математика не позволяет отнять у нее что-либо путем умствований;
но нет никакой разницы, рассматривать ли материю как вещь в себе, а потому
пространство как свойство вещей в себе, или отрицать только что указанное
положение. Следовательно, философ видит себя вынужденным отойти от такого
утверждения, как бы привычно оно ни было и как бы ни отвечало оно обыденному
рассудку, - однако, разумеется, при условии, что если он объявит, что
материя и пространство не более как явления (а стало быть, пространство лишь
форма нашего внешнего чувственного созерцания, т. е. и то, и другое не вещи
в себе, а лишь субъективные способы представлять себе сами по себе
неизвестные нам предметы), то пусть ему помогут выбраться из затруднения,
связанного с бесконечной делимостью материи, которая тем не менее не состоит
при этом из бесконечного множества частей. Последнее вполне мыслимо для
разума, хотя и не может быть сделано наглядным или конструировано. Ведь то,
что действительно лишь потому, что оно дано в представлении, дано не более
того, что имеется в представлении, т. е. не дальше того предела, до которого
последовательность представлений доходит. Следовательно, о явлениях, деление
которых можно продолжить до бесконечности, можно лишь сказать, что частей
явления столько, сколько их будет дано нами, пока мы будем в состоянии
продолжать деление. Ведь части, как относящиеся к существованию явления,
существуют лишь в мыслях, т. е. в самом делении. Деление, правда, можно
продолжить до бесконечности, но оно никогда не дано как бесконечное;
следовательно, на том основании, что деление делимого возможно до
бесконечности, нельзя сделать вывод, что делимое само по себе и вне нашего
представления содержит бесконечное множество частей. Ведь не деление вещи, а
лишь деление представления о ней никогда не может быть закончено, хотя и
может быть продолжено до бесконечности, и в объекте (который сам по себе нам
неизвестен) имеется для этого основание; следова-

103

тельно, такое деление не может быть дано как нечто целое, а потому и не
доказывает существования действительного бесконечного множества в объекте
(что было бы явным противоречием). Великий муж5, который, быть может, более,
чем кто-либо, способствует поддержанию престижа математики в Германии,
неоднократно отклонял метафизические притязания опрокинуть положения
геометрии о бесконечной делимости пространства, с полным основанием
напоминая,что пространство принадлежит лишь к явлению внешних вещей', однако
его не поняли. Его утверждение истолковали так, будто он хотел сказать: само
пространство нам является, но вообще-то оно есть вещь или соотношение между
вещами самими по себе; математики же рассматривают пространство лишь в том
виде, в каком оно является. Между тем сказанное следовало бы понять так, что
пространство вовсе не свойство, присущее само по себе какой-либо вещи вне
наших чувств, а есть лишь субъективная форма нашей чувственности, в которой
нам являются предметы внешних чувств; каковы же эти предметы сами по себе,
мы не знаем, и явление [их] мы называем материей. При указанном ошибочном
толковании мыслили пространство все еще как свойство, которое присуще вещам