"Иммануил Кант. Собрание сочинений т.6" - читать интересную книгу автора

всегда оставаться далеким от ранга науки о природе в собственном смысле,
прежде всего потому, что математика неприложима к явлениям внутреннего
чувства и к их законам, если только не пожелают применить к потоку
внутренних его изменений закон непрерывности; однако подобное расширение
познания относилось бы к тому расширению познания, которое происходит на
основе математики в учении о телах, примерно так же, как учение о свойствах
прямой линии относится ко всей геометрии в целом. В самом деле, чистое
внутреннее созерцание, в ∙ котором должны были бы быть конструированы
душевные явления, есть время, имеющее всего лишь одно измерение. Но даже в
качестве систематического искусства анализа или в качестве
экспериментального учения учение о душе не может когда-либо приблизиться к
химии, поскольку многообразие внутреннего наблюдения может быть здесь
расчленено лишь мысленно и никогда не способно сохраняться в виде
обособленных [элементов], вновь соединяемых по усмотрению; еще менее
поддается нашим заранее намеченным опытам другой мыслящий субъект, не говоря
уже о том, что наблюдение само по себе изменяет и искажает состояние
наблюдаемого предмета. Учение о душе никогда не может поэтому стать чем-то
большим, чем историческое учение и - как таковое в меру возможности -
систематическое учение о природе внутреннего чувства, т. е. описание природы
души, но не наукой о душе, даже не психологическим экспериментальным
учением. Вот причина, почему для заглавия нашего труда, содержащего в
сущности лишь принципы учения о телах, мы выбрали более общее
название-Naturwissenschaft1, сообразуясь с обычным словоупотреблением; ведь
название Naturwissenschaft в собственном смысле относится единственно к
учению о телах и это, следовательно, не приводит ник какой двусмысленности.

Но чтобы стало возможным приложение математики к учению о телах, лишь
благодаря ей способному

60

стать наукой о природе, должны быть предпосланы принципы
конструирования понятий, относящихся к возможности материи вообще; иначе
говоря, в основу должно быть положено исчерпывающее расчленение понятия о
материи вообще. Это - дело чистой философии, которая для этой цели не
прибегает ни к каким особым данным опыта, а пользуется лишь тем, что она
находит в самом отвлеченном (хотя по существу своему эмпирическом) понятии,
соотнесенном с чистыми созерцаниями в пространстве и времени (по законам,
существенно связанным с понятием природы вообще), отчего она и есть
подлинная метафизика телесной природы.

Все натурфилософы, которые хотели применять математический метод при
решении своих задач, всегда пользовались (хотя и бессознательно) и должны
были пользоваться метафизическими принципами, несмотря на то что вообще-то
они торжественно оберегали свою науку от посягательств метафизики. Без
сомнения, они понимали под метафизикой иллюзию, будто можно придумывать
разные возможности по своему усмотрению или играть такими понятиями,
которые, быть может, вовсе нельзя изобразить в созерцании и которые не имеют
никакого иного подтверждения своей объективной реальности, кроме отсутствия
внутреннего противоречия. Всякая подлинная метафизика почерпается из самого