"Иммануил Кант. Собрание сочинений т.4, часть 1" - читать интересную книгу автора


15

го или чужого. Такой императив "должен был всегда быть обусловленным и
не мог годиться в качестве морального веления" (275).

2. Критика эвдемонистической этики

Вторая важная особенность кантовской этики - отрицание возможности
обоснования этики на принципе счастья. Учения этики, опирающиеся на принцип
счастья, называются эвдемонистическими (от древнегреческого
ОuП...ОгО+-О№ОjОїОSОЇО+-счастье). Этика Канта принципиально
антиэвдемонистическая.

Правда, Кант признает, что быть счастливым - необходимое желание
каждого разумного конечного существа. Однако потребность в счастье касается
лишь "материи" способности желания, а эта "материя" относится к
субъективному чувству удовольствия или неудовольствия, лежащему в основе
самого желания. Так как эта "материальная" основа познаваема субъектом
только эмпирически, то задачу достижения счастья невозможно, по Канту,
рассматривать как закон. Закон объективен. Он во всех случаях и для всех
разумных существ должен содержать в себе одно и то же определяющее основание
воли. Однако понятие о счастье ничего не определяет специфически. То, в чем
каждый усматривает свое счастье, зависит от особого чувства удовольствия или
неудовольствия и даже в одном и том же субъекте - от различия потребностей
соответственно изменениям в этом чувстве. Следовательно, практический
принцип стремления к счастью, будучи необходимым субъективно, объективно все
же остается совершенно случайным принципом; в различных субъектах он может и
должен быть очень различным и, значит, никогда не может служить законом.

Даже если предположить, что конечные разумные существа мыслят
совершенно одинаково, то и в этом случае они не могли бы выдавать принцип
собственного счастья за практический нравственный закон, так как это их
единодушие было бы только случайным. При этом определяющее основание имело
бы только субъективную значимость, было бы только эмпириче-

16

ским и не имело бы той необходимости, которая мыслится в каждом законе,
а именно объективной необходимости из априорных оснований. Поэтому Кант
считает прямо-таки удивительным, каким образом лишь на том одном основании,
что желание счастья имеет общий характер, "разумным людям могло прийти на ум
выдавать его... за всеобщий практический закон" (343).

Все принципы, выводимые из принципа счастья, эмпирические. Но
эмпирические принципы не пригодны, по Канту, к тому, чтобы основывать на них
моральные законы. Если основа для этих законов берется из особого устроения
человеческой природы или из случайных обстоятельств, в которые она
поставлена, то отпадает, во-первых, всеобщность, с которой они должны иметь
силу для всех разумных существ, во-вторых, их безусловная практическая