"Виктор Каннинг. Клетка [D]" - читать интересную книгу автора

почти все время проводит в Америке. Так что здесь я совсем одна.
- А тот мужчина? Отец ребенка?
- Забудем о нем. Во всем виновата лишь я сама. Он - доктор в маленьком
госпитале, опекающем монастырь. Иногда просто не верится, что это и в самом
деле произошло. Кажется, будто приснилось.
- Почему бы и нет? Так или иначе, я попрошу Германа осмотреть вас. Он
знает толк в медицине.
- Какого Германа?
- Моего друга врача. Это он уложил вас в постель и сделал укол, от
которого вы так долго спали. - Ричард помолчал немного, покусывая уголок
нижней губы, и спросил: - А если бы не беременность, вы остались бы в
монастыре?
- Не знаю.
- По-моему, тот, кто говорит "не знаю", прекрасно все знает, просто
признаваться не желает. - Он покачал головой. - Вы ведь и раньше хотели
убежать оттуда, верно?
- Да, хотела, но покончить с собой решила из-за беременности.
- Знаете, что я думаю? - заявил он с широкой улыбкой. - Вы просто
опустили руки и поплыли по течению. Уверен: топиться - это не для вас.
Сара неуверенно улыбнулась и застыла, пытаясь сдержать чувства,
нахлынувшие в ответ на грубоватые, но такие добрые и естественные слова
Ричарда, а потом произнесла: "Как вы хорошо все объяснили... поставили на
место. Не могу даже выразить, как меня это утешает".
- И не пытайтесь. - Он встал и подошел к магнитоле на книжной полке,
бросил через плечо: - Вы отдыхайте, а я пойду, запру на ночь коз и кур.
Щелкнула кнопка воспроизведения. Воздух комнаты мягко тронула музыка.
Сара откинулась на спинку кресла, закрыла глаза, отдалась ласкам скрипок и
от всего сердца поблагодарила судьбу за то, что к жизни ее возвращает еще и
один из любимых концертов Шуберта.

В то же самое время у себя дома в Челтнеме Арнолд Гедди, старший
совладелец нотариальной конторы "Гедди, Парсонз и Рэнк", стоял у окна,
смотрел, как по вечернему бульвару нескончаемым потоком движутся люди, а
легкий апрельский дождик наводит блеск на молодую листву. Гедди вздохнул от
внезапной грусти... сорок лет он стряпчий, и все время люди, люди и их
заботы. Нет у него в работе истинного творчества, как, скажем, у художника,
когда тот берет палитру и кисть и переносит на холст цвета, что виднеются за
окном. Он невесело усмехнулся, сознавая, что подпадает под власть чуждой ему
сентиментальности.
Он был невысок, с брюшком и залысинами, гладким бледным лицом и
паутиной вен на скулах - лицом, которому он без труда придавал
холодно-равнодушное выражение, чтобы скрыть свои мысли.
На столе зазвонил телефон. Гедди протянул руку за спину, снял трубку.
- Слушаю.
- Мистер Гедди, на проводе международная, звонят из Португалии. Хотят
сначала узнать, согласны ли вы оплатить разговор. Это отец Доминик из
монастыря в Лагуше.
Арнолд ответил не сразу, хотя и не удивился - отца Доминика он знал
прекрасно, правда, не виделся с ним уже много лет. Наконец сказал: "Хорошо,
соединяйте".