"Виктор Михайлович Кандыба. Непознанное и невероятное: Энциклопедия чудесного и непознанного " - читать интересную книгу автора

Начало этого страшного и губительного процесса было видно уже
современникам. Французский авантюрист и врач в гвардии Ауренгзеба Франсуа
Бернье, наблюдавший аналогичные порядки в Индии, подвластной "Великим
Моголам", в письме Кольберу предрек неминуемое ослабление трех больших
мусульманских царств: Индии, Турции и Персии, причем для последней он
считал, что упадок будет медленным, так как персидская аристократия
местного происхождения. И нам приходится согласиться с тем, что при
стабильном социальном устройстве, при одной и той же формации, но при
меняющемся соотношении этнических компонентов в политической системе -
государстве состояние ландшафта, как чуткий барометр, показывает
возникновение или наличие подъемов и упадков, а также периодов
стабилизации.
Вывод неожиданный и пугающий: что выигрывается в общественной свободе,
то теряется при контакте с природой, точнее - с географической средой и
собственной физиологией, ибо природа находится и внутри наших тел.
Поскольку же аналогичные явления имели место и в Риме, и в Древнем
Иране, и во многих других странах, то легко заметить общую закономерность:
при наличии эндогамии, как этнического барьера, процессы шли медленнее и
менее мучительно, а ведь для этноса не все равно: просуществует он триста
лет или тысячу.
Монотонность и разнородность ландшафтов. Далеко не всякая территория
может оказаться месторазвитием этносов. Так, на пространстве Евразии на
всей полосе сплошных лесов - тайги, от Онежского озера до Охотского моря,
не возникло ни одного народа, ни одной культуры. Все, что там есть или
было, принесено с юга или с севера. Чистая, сплошная степь тоже не дает
возможности развития.
Подлинными месторазвитиями являются территории сочетания двух и более
ландшафтов. Это положение верно не только для Евразии, но и для всего
земного шара. Основные процессы этногенеза в Евразии возникали: а) в
восточной части - при сочетании горного и степного ландшафтов; б) в
западной - лесного и лугового (поляны в Волго-Окском междуречье); в) в
южной - степного и оазисного (Крым, Средняя Азия); г) на севере -
лесотундра и тундра. Но северные я предполагаю выделить в особый отдел
циркумполярных культур, так как, отделенные от евразийского месторазвития
"таежным морем", они никогда на него не влияли.
Проверим. Хунны сложились на лесистых склонах Иньшаня и потом лишь
передвинулись в монгольские степи. Уйгуры - на склонах Нань-шаня. Тюркюты -
на склонах Алтая. Монголы - на склонах Хингана и Хэнтея. Кидани - на языке
степи, вдающемся в лесную Маньчжурию. Киргизы енисейские - на "острове"
минусинской степи и склонах Саян. Татары казанские, потомки древних болгар,
- на Каме, где лес граничит со степью. Татары крымские - на границе
степного Крыма и южного берега - сплошного оазиса. Это отреченные
левантинцы разного происхождения, слившиеся в единый народ. Хазары - в
предгорьях Дагестана.
Развивая изложенный принцип, можно предположить, что там, где границы
между ландшафтными регионами размыты и наблюдаются плавные переходы от
одних географических условий к другим, процессы этногенеза будут менее
интенсивны. Например, группа богатых оазисов среднеазиатского Междуречья
окаймлена полупустынями и сухими степями, отделяющими оазисы Друг от друга.
Действительно, этногенез в Средней Азии шел столь медленно, что почти