"Жан Кальвин. Наставление в христианской вере, т.3 " - читать интересную книгу авторачто, хотя в детях Божьих ветхий человек распят и закон греха упразднен,
какие-то его следы все же остаются (Рим 6:6)*; но не так, чтобы господствовать над ними, а чтобы смирять их сознанием их собственной немощи. Мы утверждаем также, что эти следы не будут поставлены им в вину не потому, что их как бы нет, но по Божьему милосердию. Освобожденные от греха благодатью, фактически они не перестают быть грешниками и виновными перед Богом. Нам легко подтвердить это положение, ибо ясные и определенные свидетельства в его пользу есть в самом Писании. Что может быть яснее сказанного св. Павлом в седьмой главе Послания к римлянам? Во-первых, как мы уже показали ранееь, он говорит там от лица возрожденного человека, и св. Августин неопровержимо это доказал0. Я оставляю в стороне вопрос об употреблении им слов "зло" и "грех". Недоброжелатели могут придраться к такому употреблению, но кто станет отрицать, что нарушение Божьего закона - порок? Что отказ от добрых поступков - грех? Кто, наконец, не признает, что грех всегда подстерегает нас там, где дух немощен? Итак, св. Павел говорит, что все это коренится в испорченности, о которой у нас и идет речь. Существует еще одно доказательство, которое исчерпывает этот вопрос. В Законе нам заповедано любить Бога всем сердцем, всею душою и аАвгустин. Проповеди, 155, 1 (MPL, XXXVIII, 841). 'Синодальный перевод: "Ветхий наш человек распят с Ним, чтобы упразднено было тело греховное, дабы нам не быть уже рабами греху". ьКн. II, гл. II, 27. сАвгустин. Проповеди, 154, II - III (MPL, XXXVIII, 833 р.); Трактат о Евангелии от Иоанна, XLI, 10-11 (MPL, XXXV, 1697 р.). любовью к Богу, то очевидно, что эту заповедь нарушает всякий, кто позволяет себе хотя бы мимолетное желание или помышление, отвлекающее от любви к Богу и склоняющее к суете. А если так, то разве не в душе заключена готовность терзаться из-за всевозможных желаний, что-то задумывать умом или предощущать чувствами? И если в таких настроениях есть нечто от суеты, тщеславия и порока, то не признак ли это того, что в каких-то частях души любовь к Богу отсутствует? Поэтому человек, не считающий что всякое плотское желание есть грех и что живущий в нас недуг, который порождает желания, есть источник греха, не должен был бы считать грехом и нарушение Закона. Возможно, кому-то покажется неразумным осуждение вообще всех желаний, которые человек испытывает в соответствии с природой, - ведь они были вложены в него Богом, Творцом природы. Но мы отнюдь не осуждаем желания, вложенные Богом в человека при его сотворении, которые могут быть отняты у нас только вместе с человеческой природой. Мы осуждаем лишь чрезмерные и беспорядочные желания, противные Божественному порядку. А поскольку вследствие порчи человеческой природы все части нашей души настолько извращены, что во всех наших действиях проявляются беспорядок и неумеренность, то ни одно из зарождающихся в нас желаний невозможно отделить от этого испорченного состояния (excez). И мы говорим, что по этой причине все наши желания порочны. Если кто-то хочет более краткой формулировки, то можно сказать, что все желания и устремления людей дурны и мы осуждаем их как греховные, но не потому, что они естественны, а потому, что необузданны. А необузданны они вследствие того, что из нашей порочной и оскверненной природы не может исходить ничего чистого и неповрежденного. |
|
|