"Н.Кальма. Книжная лавка близ площади Этуаль (Роман) (детск.)" - читать интересную книгу автора

Жермен почему-то шепотом сказала:
- Вот будет рад Гюстав! Он так хотел встретиться с советскими
русскими!
Младшая сестра церемонно представилась:
- Николь Лавинь. А это моя сестра Жермен.
Белокурый расплылся всем своим пухлым лицом: понял.
- А меня Полем звать. Пашка. Поль, - заторопился он. Потом показал на
раненого: - А он - Данила, Дени по-вашему. Дени, видишь, парлэ франсе, а я
не парлэ вовсе.
- Дени, Поль, - в волнении повторяла Николь. - Жермен, ты поняла?
Раненый знает французский. Ах, как бы хотелось, чтоб он поскорее пришел в
себя! Тогда мы все-все о них узнаем, расспросим, как они сюда попали...
И вдруг, словно в ответ на это страстное желание, раненый зашевелился
и, не открывая глаз, что-то проговорил. Кудрявый подскочил к нему:
- Данька! Данька, ты меня слышишь? Больно тебе? Ты скажи, где болит?
Это я тут с тобой... я...
- А, Лиза, - твердым ясным голосом сказал раненый. - Вот хорошо, что
ты здесь, Лиза! Я тебя видел, и Остапа видел. Он в зеленом мундире, как
тогда, такой... - и, не договорив, опять потерял сознание.


2. ДЕВЧОНКА В МУЖСКОЙ КУРТКЕ

- С вас магарыч, паненка.
- Нехай дает, шо обецяла.
Девчонка не слышит. Между широченными плечами мужской куртки чуть
видна сухая, коротко стриженная голова. Голова непокрыта, хотя морозно.
Глаза светлые, острые, тоскливые. Нет, девчонка не плачет. Она только ест
глазами всякое движение тех двоих. Двое работают сноровисто, привычно, как
будто даже в такт. Лопаты с трудом врезаются в неподатливую зимнюю землю,
крошат ее, резво отряхиваются. Быстро растет серо-белый холм. Лопаты
похлопывают землю, аккуратно, с особым кладбищенским щегольством ровняют
холм. Вот и все. Промороженная земля спрятала маму-Дусю, спрятала ее милые
руки, ее длинные темные ресницы, ее парадную белую блузку с перламутровыми
пуговками...
Перламутровые пуговки чуть не доконали девчонку. Однако девчонка
дернулась разок-другой и кое-как справилась, только накрепко сцепила зубы.
Не реветь. Не реветь. Смотреть. Запоминать. Запомнить навсегда. Иначе кто
же расскажет Сергею Даниловичу и Даньке, когда они вернутся... Если
вернутся... Должны. Обязаны. Не могут не вернуться. И тогда потребуют,
чтоб она рассказала про этот страшный день. И она расскажет.
- Дивчина, ти чула, шо я казав?
Это говорит второй могильщик. Он одноногий. В своей черной куртке, с
подколотой штаниной он скачет вокруг могилы, подпираясь лопатой. При этом
он удивительно похож на грача, слетевшего на пашню.
- Чула чи ни? - повторяет он. Ему не терпится поскорее распить
обещанную поллитровку.
- Что? Ах да. Вот вам.
Девчонка торопливо выхватывает из-за пазухи бутылку вишневки.
Заветную бутылку, которую мама-Дуся берегла сперва к возвращению Сергея