"Н.Кальма. Книжная лавка близ площади Этуаль (Роман) (детск.)" - читать интересную книгу автора

пробормотала она. - Ну-ка, любезный блондин, помогите мне поднять вашего
дружка. Жермен, берись за ноги, а я поддержу голову.
- Погоди, что ты собираешься делать? - шепнула Жермен.
- В данную минуту положить его на мою кровать.
- Как, ты хочешь, чтоб они остались у нас?! Ты понимаешь, что будет,
если их найдут?
Николь оскалила зубы: точь-в-точь волчонок.
- А ты что же, собиралась их выбросить ночью на улицу, чтоб они
попались гестаповцам? Так?
- Но мы же совершенно не знаем, кто они такие, откуда, - защищалась
Жермен.
- Мы знаем, что за ними гнались боши, стреляли и что один из них
ранен и нуждается в нашей помощи. Для меня, по крайней мере, этого вполне
достаточно. Остальное узнаем, когда выясним, что с этим беднягой.
- Но... я думаю... - снова начала Жермен.
- Ты слишком много думаешь. В наше время это вредно, - оборвала ее
Николь.
Она отвернула одеяло, и по ее знаку кудрявый легко приподнял товарища
и положил его на кровать. Свет настольной лампы упал на раненого.
Открылось узкое молодое лицо с большим чистым лбом и косо подрезанными
темными волосами. Тень от ресниц лежала на впалых щеках.
- Вот красавец! - вырвалось у Николь. - Жермен, пощупай ему пульс. Ты
же у нас без пяти минут врач.
Сама она очень осторожно и проворно принялась стягивать с лежащего
куртку. Оказалось, под курткой нет даже рубашки, а только лохмотья,
отдаленно напоминающие фуфайку. Николь попыталась снять лохмотья, чтобы
осмотреть рану, но юноша болезненно застонал. Николь отступила.
- Нет, мои лапы не годятся для такой тонкой работы. Тут нужен
специалист.
- Пульс очень слабый, еле прощупывается, - объявила Жермен. -
Кажется, он в таком состоянии, которое называется коллапс.
- О, нам не хватает только медицинских названий! - с сердцем сказала
Николь. Она обратилась к парню, который не отходил от раненого: - Слушай,
может, у тебя есть какой-нибудь врач? Конечно, такой, которому можно
довериться.
Молчание.
- Эй, к тебе обращаются! - повысила голос Николь.
Снова нет ответа. Кудрявый только мельком глянул на девушку и снова
устремил все внимание на товарища.
- Вот так фрукт! Может, он глухонемой?
- А может, это у него со страху? - предположила Жермен. - Мне
говорили, что так бывает.
- Бывает у трусов и трусих, - с яростью сказала Николь. Она дернула
кудрявого за рукав: - Что же, дружок, так и будем играть в молчанку?
Только тут парень как будто пришел в себя. Он посмотрел на обеих
девушек и ткнул себя в грудь:
- Совет Унион. Ну, Совет Унион.
Николь широко открыла глаза:
- Советский?! Жермен, ты слышишь, русский! Советские русские!
- Рюсс, рюсс, совиет рюсс! - обрадованно повторял кудрявый.