"Игорь Калинаускас. Хорошо сидим! Побрехаловки" - читать интересную книгу автора

Есть такая жевательная резинка. Называется доброта.
М. Кимбатбаев

Моим Мастером был и остается Мирзабай Кимбатбаев, суфий, великий
Мастер и замечательный человек.
Меня часто спрашивают, как я попал к Мирзабаю в обучение. Довольно
просто. Я узнал о нем от ребят, которые к нему уже ездили, через одного из
них передал Мирзабаю подарок. Он, когда вернулся, привез мне от Мирзабая
тюбетейку. Тогда я Мирзабаю послал посох, сделанный из можжевельника, а он
мне в ответ - халат как приглашение приехать. С того все и началось.
Мирзабай меня просто поразил. Уже через пять минут после знакомства он
видит человека ну просто насквозь. Как пианист-виртуоз пройдется по
клавишам - и нате: через восемь-десять минут готов выдать человеку желаемую
проекцию. И как он только успевает?! Причем все это в образе этаком
дурашливом, плохо говоря по-русски! Виртуозно! А вот спроси его, как он это
делает, - не объяснит. Фантастика!
Я сам, когда к нему приехал, только спустя шесть-восемь часов осознал,
что давно уже поймался на проекцию идеального отца. У меня как раз в
детстве были проблемы с отцом, а тут, пожалуйста, идеальный папа -
"тюти-мути". Но как только он ощутил, что я понял это, - тут же снял
проекцию "папочки". И по-русски он, кстати, умеет говорить очень хорошо. Он
как-то процитировал одно из писем Ленина к Плеханову на чисто русском
языке.
Мирзабай вообще прочитал то ли полное собрание сочинений Ленина, то ли
несколько томов, точно сказать не могу: легенд по этому поводу много. Но
процитировал он при мне. И было это вечером. Однако наутро об этом помнили
только два человека.
Или вот такой романтический случай.
Вечер. Звездное небо. А небо там действительно прекрасное, звезды
огромные. Засмотревшись на них, я произнес: "Открылась бездна, звезд полна;
звездам числа нет, бездне дна". И тут же раздался голос Мирзабая, который
по-русски совершенно без акцента сказал: "Да, Игорь, твой учитель -
Ломоносов, а мой Улугбек". Хотя объяснить он вряд ли может. У Мирзабая есть
много умений, которые он не в состоянии объяснить. Ведь обучался он в
древней, весьма жесткой традиции. Знания получил, умения приобрел, но не
может их объяснить, рационализировать, или это по традиции не положено...

Так же, кстати, и в нашей традиции. Многое наши ребята умеют, делают,
но объяснить не могут. Особенно те, кто обучался непосредственно у меня.
Смотришь: многое делают, делают правильно. А спроси их, как они это делают,
не ответят. Вот, глядя на все это, можно было бы сказать: зачем жизнь свою
тратить на обучение совершенно разнообразных людей в большом количестве? Но
в этом вопросе я для себя четко определился и являюсь сторонником вынесения
"знания в массы". Когда я вижу, что может представлять собой человек в
результате рождения из социума, то есть что он представляет собой по
существу, мне хочется как-то помочь этому процессу. И всегда возникает
вопрос: "Как это сделать? Как инициировать в человеке это желание обрести
самого себя, родиться из социума?" Это всегда трудно, потому что социум
устроен весьма уютно, даже если, кажется, жизнь не удалась, - все равно