"Феликс Кандель. Очерки времен и событий из истории российских евреев, том 2 " - читать интересную книгу автора

Преследуемые более восемнадцати веков, говорилось в той записке,
устраненные от многих промыслов, обремененные податями, обреченные на
ненависть народов, евреи не могли не заразиться пороками, которые
признавались, быть может, прирожденными. Евреи лживы, плутоваты и хитры? Но
когда хитрость служит единственным оружием против притеснителя, можно ли
признавать ее за преступление? Евреи обманывают в торговле? Кому же
обманывать, как не мелкому торговцу, почти всюду стесненному, подверженному
многим незаконным поборам? Евреи враждебны к христианам? Но кто же способен
терпеливо сносить рабство и тиранию, доходящие до бесчеловечия? Евреи ленивы
и предпочитают легкие занятия? Это неверно. Подобно другим, они стремятся
нажить побольше и работать поменьше; но ведь у еврея ничего нет, ему никто
ничего не дает, и все - от высшей власти и до последнего чиновника - требуют
от него всего, что заблагорассудится. Евреи безмерно множатся? Но этот упрек
лучше всего свидетельствует о чистоте их нравов и их экономии. Да и почему
вообще нужно более опасаться одного или двух миллионов евреев, чем такого же
количества калмыков или армян?
В том же либеральном духе комитет высказался и за преобразовательные
меры, но когда подошел срок принимать решения, члены комитета - люди
образованные и гуманные по тем временам - пожертвовали своими убеждениями
ради собственных интересов. Все они были крупнейшими землевладельцами, на
которых работали бесплатно десятки тысяч крепостных крестьян - по два, три,
а то и по четыре дня барщины в неделю, и потому члены комитета не решились
признать себя и прочих помещиков виновниками нищеты в Западном крае. Они не
смогли назвать истинную тому причину - полную закабаленность крестьянина, а
взамен этого всю вину взвалили на "вредное" влияние евреев. Как будто это
были разные люди: те, что начинали работу в комитете, и те, что ее
заканчивали. Как будто не они недавно записали: "Сколь можно менее
запрещений, сколь можно более свободы..." Красивые слова и добрые пожелания
остались на бумаге, а взамен этого были узаконены жестокие и поспешные
принудительные меры, чтобы пресечь "разные злоупотребления и беспорядки во
вред земледелию и промышленности в тех губерниях, где евреи обитают".
9 декабря 1804 года Александр I утвердил предложенное комитетом
"Положение об устройстве евреев". Новый закон сохранил прежнюю черту
оседлости в тринадцати западных губерниях, которую установила еще Екатерина
II, и добавил к ней окраинные губернии - Астраханскую и Кавказскую - для
евреев-земледельцев, которые в будущем захотят там поселиться. Для развития
фабрик и ремесел закон отменил двойную подать с фабрикантов, ремесленников и
земледельцев, но сохранил ее для остального еврейского населения, пообещав
отменить в тот момент, "когда все вообще евреи в земледелии, мануфактурах и
купечестве окажут постоянное направление и прилежание". Закон постановил,
что выборные должности в городском самоуправлении могли занимать лишь те
евреи, которые умели читать и писать на русском, польском или немецком
языках, хотя на эти должности избирались часто неграмотные христиане. Закон
разрешил фабрикантам, ремесленникам, художникам и купцам приезжать по делам
и на ограниченное время во внутренние губернии России, но лишь по особым
"паспортам губернаторов", как будто они выезжали за границу. Евреи просили
отменить эти паспорта, которые непросто было получить, но им ответили, что
без разрешения губернаторов "евреи-бродяги могли бы наводнить всю Империю".
Но самой жестокой оказалась тридцать четвертая статья "Положения". Она
определяла крайний срок - 1 января 1808 года, после которого "никто из