"Роберт Юнг. Лучи из пепла" - читать интересную книгу автора

"безнаказанной". Каждую из них нужно искромсать и уничтожить. Если все, что
он пережил в "тот день", вообще могло произойти, то слова его любимой
хрестоматии оказались сплошной ложью. Чего стоили после всего этого разум и
знание? Чего стоили мораль, порядок и законы? Он громко крикнул, вперив
взгляд в бесконечную пустоту: "Отана ва бака!" ("Все люди дураки!")
Сотни и сотни письмен. Сколько их втиснули в такую тоненькую книгу! На
мгновение у Кадзуо опустились руки, внезапно его поразила бессмысленность и
безнадежность его замысла. Но тут из соседнего подземелья у подножия холма
Хидзи-яма донесся пронзительный, беспомощный крик: "Итай, итай!" ("Больно,
больно!") Это был голос ребенка, и он напомнил ему о маленькой Сумико,
которую он нес на руках через объятый пламенем город.
Смерть словам! Пусть они сгинут! Белые клочья бумаги плясали над
сожженной землей, как снежинки, неизвестно откуда появившиеся в этот знойный
августовский день. Мальчик вскочил, чтобы побежать вслед за ними. Из его
груди вырывались дикие, безумные крики.


АТОМНАЯ ПУСТЫНЯ

1

Есть на свете пустыни песчаные, каменные, ледяные. Хиросима, вернее, то
место, на котором когда-то стоял этот город, стала в конце августа 1945 года
пустыней нового, особого, небывалого рода - атомной пустыней, созданной homo
sapiens. Под темно-серой поверхностью этой пустыни еще сохранились следы
былой деятельности человека, жалкие остатки его поселения.
Мало-помалу те, кто пережил катастрофу, и десятки тысяч людей,
пришедших из других городов и деревень, для того чтобы отыскать
родственников и знакомых среди развалин, ушли из первого "круга смерти",
простиравшегося на два, три, а то и четыре километра от точки наиболее
сильного действия атомной бомбы. Все покинули этот страшный круг, как бы
вкрапленный в поросшую зеленью дельту Оты - реки с семью рукавами, по
которой в часы приливов и отливов по течению плыли, подобно опавшим листьям,
мертвые тела: мужчины - почему-то все лицом кверху, а женщины - лицом вниз.
На первых порах считанные люди решались проникать на эту ничейную
землю. Они разгребали развалины в поисках какого-нибудь добра, которое можно
было бы обратить в деньги. Небольшие группки по три-четыре человека,
предпринимавшие такие рейды, вскоре прекрасно изучили местность. Главное
внимание они обращали на металл, так как после сборов и конфискаций металла,
проводившихся в течение многих лет властями Японии, любой металлолом являлся
редкостью. В первую очередь они искали под пеплом и закопченными балками
ванные комнаты, вернее, то, что когда-то было ванными комнатами. Дело в том,
что многим семьям удалось сохранить и в годы войны свои медные сидячие ванны
"гуэмон-буро", которые теперь ценились на вес золота.
В числе разведчиков атомной пустыни был и стройный усатый человек в
очках. Его белый лабораторный халат отнюдь не гармонировал с военной
фуражкой и солдатскими обмотками. Он также усердно что-то собирал и только к
концу дня возвращался с полным рюкзаком и туго набитой сумкой к своей семье
в рыбачью деревушку Куба. Но, когда он выкладывал добычу на "татами"[2]
оказывалось, что в ней нет ничего пригодного для продажи. Это были