"Лидия Джойс. Искушение ночи " - читать интересную книгу автора

Леди Виктория сменила дежурную улыбку на ухмылку, не лишенную злости.
Но, как ни странно, Байрон в этот момент мог бы назвать леди красивой.
Он был не слишком разборчив в своих связях, спал и с высокородными, и с
простыми, но всегда гордился своим эстетизмом, когда речь шла о достоинствах
женщин. Леди Виктория была высокого роста, что соответствовало моде. Волосы
у нее были бесцветные и вялые. Он ничего не мог сказать о ее теле, кроме
того, что оно более худощаво, чем того требовала мода, облачено в ужасное
платье и, судя по всему, не менее ужасный корсет. Но мысль о корсете и
наверняка чудовищном нижнем белье почему-то вызвала у Байрона не отвращение,
а опять-таки любопытство.
- У брата нет денег, - заявила Виктория. - Отец в этом месяце лишил его
дохода, и он вынужден оставаться в Рашворте.
Байрон вздохнул. Наступило молчание. Виктория не шелохнулась, лишь
смотрела на герцога из-под опущенных ресниц, словно пыталась рассмотреть его
лицо, скрытое в тени. Герцог тоже не сводил с нее глаз. Наконец он
заговорил.
- Именно этого я и ожидал, - произнес он. Леди Виктория на мгновение
напряглась. Хорошо хоть какая-то реакция, подумал Байрон.
- Чего именно? - спросила Виктория.
На мгновение она перестала следить за своим голосом, и Байрон с
удовольствием заметил, что он у нее именно такой, ласкающий слух, как тогда,
когда она дразнила его. Было бы жаль узнать, что столь прекрасный
инструмент - всего лишь подделка.
- Я уже сказал, чего именно, дорогая леди Виктория. - В его голосе
прозвучало удовлетворение. - Я был бы разочарован, окажись Гиффорд способным
выполнить свои обязательства.
Виктория нахмурилась. Байрону показалось, что это лучше, чем личина
незаинтересованности, но ничто, конечно, не могло сравниться с тем
мимолетным обещанием улыбки.
- Вы хотите, чтобы его бросили в тюрьму?
- Будущий пэр в долговой тюрьме? Вряд ли такое возможно. Но я хочу,
чтобы позор вашего брата запятнал его родословную до седьмого колена.
Он улыбнулся, наслаждаясь богохульством, ибо взял на себя роль Господа
Бога.
- Зачем вам это? - спросила Виктория, едва сдерживая ярость.
Этот вопрос лишил Байрона удовольствия, вызванного ее реакцией.
- Потому что он взял то, что было моим. Каждое слово было горьким, как
желчь. И он продолжил, не понимая, почему отвечает ей, хотя у нее нет
никаких прав требовать от него ответа - и еще меньше прав услышать правду.
Но какое это имеет значение? Как она может этим воспользоваться? Вряд ли в
ее положении это даст ей какое-либо преимущество. Однако эта рана даже три
года спустя по-прежнему жгла.
- Он разрушил нечто и полагал, что я соглашусь взять это нечто после
него - нечто безупречное и совершенное - и притворюсь, будто ничего не
заметил.
Леди Виктория широко раскрыла глаза от удивления, которое, конечно же,
было фальшивым.
- Женщина, - тихо проговорила она.
- Да. Женщина. Жалкое, хныкающее создание, но то, которое мне было
нужно. Гиффорду она тоже понадобилась, но только как игрушка. Жена