"Мор Йокаи. Сыновья человека с каменным сердцем" - читать интересную книгу автора

сторонке. Зебулон, поднимаясь по лестнице, успел пожаловаться господину
администратору, на то, что, дескать, дочери доставляют ему уйму забот,
особенно потому, что трех из них уже пора вывозить на балы и выдавать замуж;
к тому же его почтенная супруга не может выезжать с ними, так как страдает
мигренью, и отцу самому приходится бывать повсюду, где только можно
показывать взрослых дочерей.
В вестибюле они расстались. Ключник и камердинер указали каждому
отведенное для него помещение.
Господин администратор обычно занимал в доме Барадлаи три комнаты. В
передней его уже ожидали посетители.
Первым он пригласил к себе Михая Салмаша, пользовавшегося особой
привилегией - развлекать его в высокопревосходительство свежими сплетнями,
пока тот переодевался в своей спальне.
- Ну-с, каковы последние новости, Салмаш? - весело спросил важный
господин у своего верного осведомителя.
- Самое достопримечательное событие, ваше высокопревосходительство, это
возвращение молодого барина Эдена из России.
- Это я уже знаю. Его вызвали или он приехал сам?
- Кто-то известил его, что старый господин умер, и теперь, мол, "можно
миловаться"!
- Да, это наверняка сделала девчонка. Что известно о ней?
- Она уже не девчонка, она уже просватана.
- Что ты болтаешь?
- Она обручена, - таинственно прошептал Салмаш. - Знаю из вторых рук,
но сведения вполне надежные. Графине Барадлаи удалось уговорить девицу.
Опасность, угрожавшая священнику, тронула дочернее сердце, а госпожа к тому
же щедро ее вознаградила. В конце концов барышня решила выйти замуж за
венского референта, который сумеет замять дело по обвинению ее отца в
оскорблении высочайших особ. Референт получит много денег, а дочь добудет
свободу для отца. Дело уже слажено. Барышню отправили в Вену, а старый
священник, как мне доподлинно известно, - ибо я видел это своими глазами, -
прошлой ночью вернулся домой. Все это я узнал из верных источников.
- А как молодой барии? Злится?
- Этого пока не могу сказать: с тех пор как господин Эден вернулся
домой, он не покидает своей комнаты. Никого из слуг к себе не допускает,
всех, кто осмеливается спросить о чем-нибудь, выпроваживает без всяких
церемоний.
- Занемог, видно, с горя. Ну, да ничего, мы его вылечим. А вдова как?
- Кажется довольной и веселой.
- Что ж! Я ее понимаю.
Беседуя таким образом, господин Ридегвари сменил свое пыльное дорожное
платье на черную парадную пару. Он был совершенно уверен в счастливом исходе
дела и прошел поэтому прямо в гербовый зал в сопровожу дении свиты льстецов
и угодников, среди которых немаловажную роль играл почтенный Михай Салмаш.
В дверях гербового зала его превосходительство снова столкнулся с
Зебулоном Таллероши, который с крайним изумлением сказал:
- Дорогой друг, твое превосходительство, что-то здесь уж очень много
незнакомых образин.
- Это вполне возможно, - ответил господин администратор.
- Вернее, не столько незнакомых, сколько чересчур знакомых и притом