"Мор Йокаи. Сыновья человека с каменным сердцем" - читать интересную книгу автора

- Ах, душа моя, Аранка, напрасно ждете вы батюшку своего домой; не
возвратится он больше в ваш приход, вот вам крест, не возвратится. Получил
нынче мой муж письмо из Пешта. Сами знаете, у нотариуса везде большие
знакомства - и в округе, и в столице. И пишут ему, что дела вашего батюшки
плохи, ох, как плохи. Консистория лишила его права вещать с амвона, а Вена
подтвердила это решение. Осудят его не меньше, чем на десять лет, и упекут в
Куфштейн. Видит бог, так и будет, душа моя. Зачем, однако ж, так убиваться,
зачем слезы-то лить ручьем? Зачем гневить бога своей печалью? Господь
милосерд, он помогает нести крест всем обездоленным и покинутым. Да
благословит вас бог, душа моя, Аранка!
Такими словами тетушка Салмаш, жена местного нотариуса, встретила утром
дочку сельского священника, которая теперь каждый день спозаранку выбегала к
калитке дома и смотрела в ту сторону, куда месяц назад солдаты увели ее
отца. Но тщетно напрягала Аранка зрение, - отец все не возвращался.
Постояв несколько минут у ворот, девушка обычно возвращалась в дом и
целый день больше не показывалась во дворе.
Она садилась к рабочему столику, брала свое шитье и трудилась до тех
пор, пока иголка и ткань не начинали валиться у нее из рук; а мысли ее между
тем неотступно следовали за дорогим и любимым ею человеком с беспокойной
душой, который уехал в далекую северную державу и затерялся среди бескрайних
голых степей и незнакомых городов; мысленно она шла за ним по нехоженым
тропам и неведомым путям, ища среди миллиона чужих лиц одно, с милыми
чертами, и ей уже чудились привычные шаги и родной голос...
Так и в тот день она предавалась своим призрачным мечтам, пока ее не
вывел из забытья стук проезжавшей по дороге кареты.
Аранка была и в самом деле прекрасна. У нее было чудесное, тонкое,
несколько удлиненное лицо, словно у музы трагедии; большие выразительные
глаза, классический профиль и губы, напоминавшие покрытый росою алый цветок.
Густые каштановые волосы были строго собраны на затылке и заплетены в
роскошную косу. Какая-то необыкновенная простота и безыскусственность всего
облика девушки придавали ее прелестной скульптурной головке удивительно
благородное выражение.
Потупленные очи, с нежными полукружьями век, опушенных длинными
ресницами, медленно поднимались по мере того, как стук кареты на улице
приближался. Девушка вздрогнула. Но уже в следующее мгновенье она приложила
руки к груди, как бы успокаивая себя и убеждая, что это едет не тот, кого
она не перестает ждать. Она глубоко вздохнула и продолжала заниматься
рукоделием.
Между тем стук колес смолк как раз перед домом священника.
Карета остановилась у ворот.
Девушка вскочила и радостно бросилась к двери. Может быть, отец?
Дверь распахнулась, и Аранка, застыв на месте, оказалась лицом к лицу с
вошедшей дамой.
То была вдовствующая графиня Барадлаи.
Госпожа Барадлаи приехала в черном бархатном платье с вышитой черной
пелериной и муфтой; черный траурный головной убор еще больше подчеркивал ее
мраморно-белое лицо.
Аранка поклонилась; графиня протянула руку, и девушка почтительно
поцеловала ее.
- Доброе утро, дитя мое, - проговорила графиня милостиво, но