"Мор Йокаи. Венгерский набоб [H]" - читать интересную книгу автора

забота.
И трактирщик флегматично поднес с этими словами свечку к камышовой
кровле, с полной невозмутимостью наблюдая, как пламя распространяется по
ней. При свете его не представляло никакого труда сосчитать денежки,
полученные за эту иллюминацию. На такие и три дома можно в Сегеде купить.
Корчмарь был удовлетворен.
Шевалье же ничего больше не оставалось, если только он не намеревался
сгореть вместе с домом, как завернуться опять в плащ, велеть своему
верзиле провожатому присесть и, взобравшись к нему на закорки, пуститься
обратно к карете.
- Ты из корчмы меня выжил, а я со света тебя сживу! - бормотал он про
себя, покуда егерь, чавкая сапожищами и оскользаясь, брел по разливанному
морю грязи.
Один верхом на другом, они в зареве пожара казались огромным
спотыкающимся великаном.
Так окончилась роковая встреча двух родственников под кровом корчмы "Ни
тпру, ни ну".



2. ШКУРА С НЕУБИТОГО МЕДВЕДЯ

Одним из богатейших парижских банкиров был в те времена мосье Гриффар.
Еще в 1780 году г-н Гриффар владел всего-навсего паштетной где-то в
предместье и финансовые свои способности имел возможность упражнять разве
что на учениках католической школы с улицы Пикшос, вертя без конца в руках
свой aureum calculum [счетный камень; здесь - счет (лат.)] и прикидывая,
как долги одних за съеденные пирожки взыскать с других, кто
поплатежеспособнее.
Но лихорадка вокруг "Компании Миссисипи" [Йокаи переносит в роман более
раннее событие: известную финансовую аферу Джона Лоу (1716 г.)] захватила
и его. В Париже тогда все вдруг стали миллионерами; на улицах, рынках,
площадях - на каждом углу только и делали, что брали, покупали и
перекупали акции "Миссисипи". Мосье Гриффар продал паштетную старейшему
своему приказчику, а сам пустился в погоню за миллионами, которыми и
завладел. Но в один прекрасный день вся афера лопнула, как радужный
мыльный пузырь, и мосье Гриффар остался на мели с девятью су в кармане.
Кто не бывал миллионером, тот и с девятью су в кармане нос вешать не
станет. Но кто побывал уже на самых вершинах, кому приоткрылись манящие
дали: собственный выезд с ливрейными лакеями, пышная обстановка, роскошные
яства, прекрасные возлюбленные и прочие прелести, - тем опять вниз
скатиться радости поистине мало.
Мосье Гриффар пошел с тоски в скобяную лавку, купил за шесть су большой
нож, а за два отдал его наточить. Тем часом явилось туда несколько одетых
по новейшей моде, во фригийских колпаках, с голой грудью и засученными
рукавами граждан, которые громко кричали: "Долой аристократов!" - и как
знамя несли на палке последний вечерний выпуск газеты Марата. Видя, что
многие здесь еще не знают ее содержания, они сняли газету с древка, и
один, меньше других охрипший, стал во всеуслышание читать ее перед хибарой
точильщика. Изо всего этого мосье Гриффар заключил, что из наточенного