"Мор Йокаи. Венгерский набоб [H]" - читать интересную книгу автора

Пока все это разыгрывалось в горнице корчмы "Ни тпру, ни ну", новые
гости приближались к ее негостеприимному крову.
Это были пассажиры той самой незадачливой кареты, что застряла прямо
посередине плотины на глазах шинкаря и на наших собственных. Три часа
бились без толку лошади и люди, не в силах стронуть ее с места, покуда
наконец единственный среди седоков барин не пришел к оригинальному решению
доехать до корчмы верхом на одном из своих провожатых.
И вот, оставив лакея в дилижансе смотреть за вещами, а почтаря-кучера
выслав вперед посветить фонарем, он взгромоздился на закорки егерю,
плечистому, долговязому парню-чеху, и таким необычным способом добрался до
корчмы. Там перед наружной галереей и ссадил его наземь дюжий чех.
Стоит познакомиться, хотя бы бегло, со вновь прибывшим.
Наружность его указывала, что он не из альфельдских [Альфельд - Большая
венгерская низменность, где развертываются описываемые события] помещиков.
Сброшенный им просторный, с коротким воротником плащ а-ля Кирога
[Кирога Антонио (1784-1841) - испанский генерал] открыл наряд столь
своеобразный, что, появись кто в нем в наше время, не только уличные
мальчишки, и мы бы с вами побежали поглазеть.
Быть одетым по такой моде именовалось тогда "a lа calicot"
["по-калькуттски" (франц.) - по названию выделывавшегося в Индии и модного
в Париже в первой половине прошлого века коленкора].
На голове у приезжего красовался напоминающий жестяную кастрюльку
цилиндрик с такими узкими полями, что, приведись снять его, профан пришел
бы в полное замешательство.
Из-под этого цилиндрика на обе стороны закручивались завитые кверху
кудри, такие пышные да кустистые, что забирались и на поля.
Лицо было бритое. Только усы грозными пиками щетинились в небо, а
накрахмаленный галстук до того туго обхватывал шею, бантом подпирая
подбородок, что нельзя ее и поворотить.
Талия темно-зеленого фрака приходилась аккурат под мышками; зато фалды
болтались ниже колен. Воротничок же был столь высок, что из него
приходилось в точнейшем смысле выглядывать. Лацканы - с двойным, даже
тройным вырезом; медные фрачные пуговички - с вишневую косточку, но тем
шире и безобразно необъятней рукава, и плечи подложены выше некуда.
Палевого жилета из-под пышного жабо почти и не видать.
Довершают все это шаровары a la cosaque [казацкого покроя, казацкие
(франц.)] с напуском, а спереди с разрезами, из которых выглядывают
сапоги.
По низу жилета - разные гремучие брелочки, финтифлюшки, а на сапогах -
шпоры невероятной длины: не остережешься, глаза недолго выколоть.
Так уж повелевала воинственная мода тех времен, даром что войны тогда
нигде не было.
Наряд дополняла миниатюрная черепаховая палочка с птичьей головкой из
слоновой кости. Смыслящий в хороших манерах обыкновенно совал этот
набалдашничек в рот, а если внутри вделана была еще свистулька, то и дул в
нее: пределикатнейшее занятие.
Вот как выглядел новоприбывший, и, описав его костюм, мы уже почти дали
понятие и о нем самом. Тогдашние щеголи по одежке протягивали и ножки, не
только манеры, привычки, но даже характеры свои приспосабливая к
требованиям моды.