"Джером К.Джером. Избранные произведения (Том 2)" - читать интересную книгу автора

кустарником, путешественников было мало, а если они и попадались, то обычно
того движимого имущества, что удавалось обнаружить на трупе, едва лишь
хватало на то, чтобы окупить необходимые похоронные издержки. Так что
Джонсону понадобилось почти двадцать лет для того, чтобы сколотить себе
состояние. Тем не менее задача, которую он себе поставил, была, наконец,
разрешена, и тогда, счастливо улизнув от полиции, он покинул колонию и,
полный радости и надежды, вернулся в Англию за своей невестой.
Он добрался сюда и нашел этот дом заброшенным и безмолвным. Все, что
могли ему сказать соседи, сводилось к тому, что однажды туманным вечером,
вскоре после его отъезда, вся семья тихо и скромно удалилась в неизвестном
направлении и с тех пор никто ничего о них не знает, хотя и домовладелец и
большинство местных торговцев не раз подавали заявления о розыске.
Бедный Джонсон, обезумев от горя, разыскивал свою пропавшую
возлюбленную по всему свету. Но ему так и не удалось ее найти, и после
долгих лет бесплодных поисков он вернулся, чтобы провести остаток дней
своих в том самом доме, где в давно минувшие счастливые времена он вкушал
блаженство в обществе своей обожаемой Эмили.
Он жил там совсем один и дни и ночи бродил по пустым комнатам, плача и
призывая свою Эмили, а когда бедный старикан умер, дух его продолжал его
дело.
Он уже был там, когда мой отец снял этот дом, и агент даже снизил
из-за него арендную плату на десять фунтов в год.
После этого я тоже постоянно встречал Джонсона в любое время ночи.
Сначала мы обходили его и сторонились, чтобы дать ему пройти, но потом,
когда мы к нему привыкли и можно уже было отбросить эти церемонии, мы стали
проходить прямо сквозь него. Нельзя сказать, чтоб он нам особенно мешал.
К тому же это было доброе, безобидное старое привидение, и мы все ему
очень сочувствовали и жалели его. А у женщин он одно время был просто
любимчиком. Их так трогала его верность.
Но мало-помалу он стал нам надоедать. Уж очень он был печальный. В нем
не было ничего жизнерадостного и веселого. Его было жалко, но он вызывал
раздражение. Он мог часами сидеть на лестнице и плакать. И когда бы вы ни
проснулись ночью, вы непременно слышали, как он слоняется по коридорам и
комнатам со стонами и вздохами, так что уснуть снова было не так-то легко.
А когда у нас бывали гости, он имел привычку усаживаться в дверях гостиной
и громко рыдать. Особого вреда от этого никому не было, но настроение у
всех, конечно, портилось.
- Ох, и осточертел же мне этот старый дурак, - сказал родитель однажды
вечером (папа, как вы знаете, может быть очень резким, если его вывести из
себя), когда Джонсон особенно надоел нам: он расстроил партию в вист, так
как засел в каминной трубе и вздыхал оттуда до тех пор, пока уже никто не
помнил козырей и даже не знал, с какой масти пошли. - Придется нам
как-нибудь отделаться от него. Только вот не знаю - как.
- Ну, - сказала мать, - можешь не сомневаться, что нам от него не
избавиться до тех пор, пока он не отыщет могилу Эмили. Только это ему и
нужно. Найдите ему могилу Эмили, отведите его туда, и там он и останется.
Это единственное, что мы можем сделать, помяните мое слово.
Мысль эта была вполне здравой, но трудность заключалась в том, что мы
знали о местоположении могилы Эмили не больше, чем сам дух Джонсона. Отец
предложил подсунуть бедняге могилу какой-нибудь другой Эмили, но, по воле