"Аркадий Жемчугов. Китайская головоломка " - читать интересную книгу автора

на то разрешения", - говорилось в документе правительства США.

Так же великолепно была обыграна китайцами и проблема передачи
американцам разобранного на части самолета-разведчика. Американская сторона
яростно протестовала против демонтажа сверхсекретного оборудования, которым
был напичкан самолет. В ход были пущены угрозы применения против Китая
экономических санкций. Китайцы же, в полном соответствии с канонами
конфуцианства, посчитали это обстоятельство за слабость и гордо заявили в
ответ, что "суверенитетом не торгуют". Опять же типично конфуцианская
позиция "ничего недеяния", которой Пекин придерживался в течение последующих
месяцев, принесла свои результаты: американцы получили свой самолет и
секретное оборудование, тщательно изученное к тому времени китайскими
экспертами, после того, как выплатили Пекину 1 миллион долларов. Китайцы же,
одержав полную моральную победу, продемонстрировали миру роль "китайского
фактора" в международной политике, а заодно и "лимиты американского
всесилия".

Начиная с эпохи Хань конфуцианство приобретает статус официальной
государственной идеологии Поднебесной. Жесткая догма, каждый элемент которой
досконально прописан и подлежит неукоснительному исполнению, практически
определила основные параметры китайской цивилизации.

С этого момента ни один сдвиг в политической и государственной жизни
Китая не обходился без оглядки на Учителя. На него ссылались, цитировали для
обоснования тех или иных нововведений. И Учитель представлялся реформатором
или даже революционером. Когда же возникала необходимость отстоять в
неприкосновенности прежние порядки, не позволить новому поглотить старое,
тогда опять же ссылались на Конфуция, на его изречения и наставления. И он
выглядел великим мыслителем древности, ратовавшим за возврат к прошлому,
возводившим в идеал древние обычаи, нормы, традиции.

В частности, так обращались с Конфуцием и его учением в 1966-1976
годах, в "десятилетие великого хаоса", в период так называемой "великой
пролетарской культурной революции", развязанной по личной инициативе Мао
Цзэдуна. Тогда одна из первейших и важнейших целей хунвэйбиновского разгула
состояла в том, чтобы разрушить традиционную китайскую семью - этот столп
конфуцианства.

Социальной единицей в Срединном государстве и обществе в отличие от
Запада всегда был не индивидуум, не "эго", а коллектив, семья, точнее род,
экономической базой которого служили земельные наделы * их общая
собственность. Доходы с этих наделов использовались помимо прочего и прежде
всего на организацию ритуалов, связанных с поклонением умершим, с культом
предков. Демонстрировавшаяся во время этих ритуалов семейная солидарность и
сыновья почтительность призваны были иллюстрировать незыблемость
семейно-родовых традиций.

Многие годы изучавший эту проблему С. М. Георгиевский писал: "Истинными
правителями семейства являются его усопшие предки, их всесильная воля
священна для потомков. Что касается главы семейства, то он, как первородный