"Генри Джеймс. Пресса" - читать интересную книгу автора

платит им свои кровные. Ну, а им, беднягам, что прикажешь делать?
- Что? Опубликовать его сердитые письма. Этим они по крайней мере
нарушат молчание, что будет ему приятнее, чем ничего.
Вот это да! Мод, видимо, была поражена.
- И в самом деле приятнее, честное слово, - согласилась она, но тут же,
подумав, добавила: - Нет, они побоятся. Они же каждому клиенту гарантируют
что-нибудь о нем найти. Заявляют - и в этом их сила, - всегда что-то
найдется. Признать, что дали маху, они не захотят.
- Ну, в таком случае, - пожал плечами молодой человек, - если он не
исхитрится разбить где-нибудь окно...
- Вот-вот. Тут он как раз рассчитывал на меня. И мне, по правде
сказать, казалось, я сумею, иначе не стала бы напрашиваться на встречу.
Думала, кривая вывезет. Нo вот нет от меня никакого проку. Роковая
неудачница. Не обладаю я легкой рукой, ничего не умею пробивать.
Она произнесла это с такой простодушной искренностью, что ее собеседник
мгновенно отозвался:
- Вот те на! - чуть слышно пробормотал он. - Что за тайная печаль тебя
гложет, а?
- Да, тайная печаль.
И она замкнулась, напряженная и помрачневшая, не желая, чтобы ее
сокровенное обсуждалось в игриво-легкомысленном тоне. Тем временем над
освещенной сценой наконец поднялся занавес.


Глава 3

Позже она была откровеннее на этот счет: произошло несколько
коснувшихся ее событий. И среди прочих прежде всего то, что Байт досидел с
нею до конца финской пьесы, в результате чего, когда они вышли в фойе, она
не могла не познакомить его с мистером Мортимером Маршалом. Сей джентльмен
явно ее поджидал, как и явно догадался, что ее спутник принадлежит к Прессе,
к газетам - газетчик с головы дo пят, и это каким-то образом подвигло его
любезно пригласить их на чашку чаю, предлагая выпить ее где-нибудь
поблизости. Они не видели причины для отказа - развлечение не хуже других, и
он повез их, наняв кеб, в маленький, но изысканный клуб, находившийся в той
части города, которая примыкает к району Пикадилли, - в место, где они могли
появиться, не умаляя исключительность своего журналистского статуса.
Приглашение это, как они вскоре почувствовали, было, собственно, данью их
профессиональным связям, тем, которые бросали в краску и трепет, томили
мукой и надеждой их гостеприимного хозяина. Мод Блэнди теперь уже
окончательно убедилась, что тщетно даже пытаться вывести его из заблуждения,
будто она, неделями недоедавшая и нигде не печатавшаяся, а сейчас, в эти
мгновения, когда ей совали взятку, осознавшая, что напрочь лишена
способности кого бы то ни было пробивать, может быть полезна ему по части
газет, - заблуждения, которое, по ее меркам, превосходило любую глупость,
вызванную чрезмерной восторженностью. Чайная зала была выдержана в
бледно-зеленых, эстетских тонах; налитые доверху хрупкие чашки дымились
густым крепким янтарем, ломтики хлеба с маслом были тоненькими и
золотистыми, а сдобные булочки открыли Мод, как зверски она голодна. За
соседними столиками сидели леди со своими джентльменами - леди в боа из