"Генри Джеймс. Ученик" - читать интересную книгу автора

- Другая причина чего?
- Кроме того, что это не ваши родители.
- Я не понимаю тебя, - сказал Пембертон.
- Ничего, скоро вы все поймете.
Пембертон действительно очень скоро все понял, но ему пришлось
выдержать большую борьбу даже с самим собой, прежде чем он смог в этом
признаться. Ему подумалось, что самым нелепым было бы вести из-за этого
распри с мальчиком. Он удивлялся тому, как еще не возненавидел Моргана за
то, что тот вверг его в эту борьбу. Но к тому времени, когда борьба эта
началась, возненавидеть его он уже не мог. Морган являл собою нечто
исключительное, и, чтобы узнать его, надо было принять его таким, каким он
был со всеми присущими ему странностями. Пембертон истощил обуревавшее его
отвращение ко всему особому, прежде чем что-то успел постичь. Когда же он
наконец достиг своей цели, он обнаружил, что попал в крайне
затруднительное положение. Вопреки всему тому интересу, который его
воодушевлял. Теперь им придется решать все вдвоем. В тот вечер в Ницце,
перед тем как возвращаться домой, прильнув к его плечу, мальчик сказал:
- Ну, уж во всяком случае, вы продержитесь до конца.
- До конца?
- До тех пор, пока с вами не расправятся.
- Расправиться надо _с тобой_! - воскликнул молодой человек, прижимая
его к себе плотнее.



4

Год спустя после того как Пембертон стал жить с ними, мистер и миссис
Морин неожиданно отказались от виллы в Ницце. Пембертон успел уже
привыкнуть к внезапным переменам, после того как имел случай не раз
видеть, как они вторгались в их жизнь за время двух стремительных поездок:
одной - в Швейцарию, в первое лето, которое он провел вместе с ними,
другой - в конце зимы, когда все семейство двинулось во Флоренцию, а через
какие-нибудь десять дней, после того как город этот не оправдал
возлагавшихся на него надежд, охваченное загадочным унынием, потянулось
назад во Францию. Они вернулись в Ниццу, по их словам, "навсегда"; это не
помешало им однажды майским вечером в дождь и грязь втиснуться в вагон
второго класса - никто никогда не знал, каким классом им вздумается ехать,
- и Пембертон помогал им впихивать туда множество тюков и портпледов.
Неожиданный этот маневр свой они объяснили тем, что решили провести лето
"где-нибудь на лоне природы", однако, приехав в Париж, они сняли небольшую
меблированную квартиру в захолустье, на пятом этаже в доме с вонючей
лестницей и мерзким portier [портье (фр.)], и последовавшие за этим четыре
месяца провели там в нужде и нищете.
В этот незадачливый период их жизни в выигрыше оказались только ученик
и учитель, которые успели за это время побывать в Доме инвалидов (*3), в
соборе Парижское богоматери, в Консьержери (*4) и во всех музеях и
вознаградили себя за перенесенные тяготы множеством прогулок по городу.
Они обрели свой собственный Париж, и это им пригодилось, ибо на следующий
год все семейство приехало в этот город уже надолго. Это второе пребывание