"Генри Джеймс. Связка писем" - читать интересную книгу автора

словам явный интерес, - это мой сосед по столу, профессор-немец; подробнее
я о нем напишу как-нибудь в другой раз. Он ученый до мозга костей и всегда
стремится узнать что-то новое. Он одобрительно относится почти ко всем
моим высказываниям и после обеда, в гостиной, часто подходит ко мне и
задает разные вопросы. Я даже не всегда могу вспомнить, что именно я
говорила, и мне трудно бывает четко выразить собственные мысли. Но он
удивительно умеет подхватить чужую мысль и продолжить ее, а спорить и
рассуждать любит не меньше, чем Вильям Плэтт. Он невероятно образованный,
в чисто немецком духе, и тут как-то признался мне, что считает себя
"интеллектуальной метлой". Что ж, если так, то эта метла чисто метет - я
ему так и сказала. После того как он со мной поговорит, мне кажется, что у
меня в голове ни одной пылинки не осталось. Удивительно приятное ощущение!
Он себя именует наблюдателем - а уж понаблюдать тут есть что. Однако на
сегодня хватит, я что-то совсем заболталась. Не знаю, сколько я еще здесь
пробуду - дела мои двигаются так успешно, что, пожалуй, я уложусь в
меньший срок, чем первоначально себе наметила. У вас там, наверно, уже
началась, как обычно, ранняя зима: я очень вам всем завидую. Здесь осень
сырая и унылая, и я многое бы отдала за свежий, морозный денек.



VI

Из Парижа, от мисс Эвелин Вейн,
в Брайтон, леди Августе Флеминг

Париж, 30 сентября

Дорогая леди Августа!
Если вы помните, в Хомбурге (*17) вы пригласили меня приехать к вам
погостить седьмого января. Боюсь, что не смогу воспользоваться вашим
любезным приглашением. Мне очень, очень жаль, что поездка, которой я так
ждала, не состоится. Но меня сейчас только известили о том, что
окончательно решено повезти маму и детей на часть зимы за границу, и мама
хочет, чтобы я вместе со всеми поехала в Иер, куда врачи направляют
Джорджину подлечить легкие. Последние три месяца она чувствовала себя не
совсем хорошо, а с наступлением сырой погоды ей стало еще хуже. На прошлой
неделе папа решил показать ее доктору; они с мамой повезли ее в город и
советовались с гремя или четырьмя врачами. Все они рекомендовали юг
Франции, но относительно курорта мнения разошлись, и тогда мама сама
выбрала Иер, где можно устроиться подешевле. Место это скорее всего
прескучное, но я надеюсь, что Джорджина там поправится. Боюсь, однако, что
она не поправится, пока сама не начнет серьезнее относиться к своему
здоровью. К сожалению, она очень своевольна и упряма, и мама мне пишет,
что в течение последнего месяца ее удавалось удержать дома только с
помощью строжайших папиных запретов. Еще мама пишет, что Джорджина слышать
не желает о поездке за границу и совершенно не ценит затрат, на которые
ради нее идет папа, а наоборот очень сердится из-за того, что пропустит
зимнюю охоту и так далее. Она рассчитывала в декабре начать охотничий
сезон и просит узнать, держит ли кто в Иере гончих. Мыслимо ли это -