"Юрий Яковлевич Яковлев. Балерина политотдела (повесть) " - читать интересную книгу автора

что она такой же боец, как и все.
Это я подумал, что убедили. На самом деле в сознании девушки началась
мучительная, напряженная работа.
"Я должна, - внушала себе Тамара, - я должна быть там, где настоящие
бойцы, взрослые. Я должна идти под пули, должна бить фашистов, потому что
не имею нрава обмануть Серегу Филиппова".


Во время войны все созревало быстро. И все было немного недозрелым.
Как рано сорванные яблоки.
Не будь войны, Тамара была бы обычной девчонкой, немного своенравной,
но в общем-то мягкой, отзывчивой. Она была очень похожа на моих
сегодняшних ребят, на Галю Павлову. Так же была влюблена в балет, и ее
истинная жизнь была в танце. Жизнь и самовыражение. Я невольно сравниваю
этих двух девочек, моих любимых учениц, мысленно меняю их местами, снова и
снова вижу Галю Павлову в гимнастерке, длинной, чуть ли не до колен,
воротничок хомутиком, плечи свисают, пилотка надвинута на брови, хотя по
уставу между пилоткой и бровью должны уместиться два пальца; сапоги,
тяжелые, солдатские, на два номера больше.
Тамаре и Гале одинаково по шестнадцать лет. Но Тамара старше Гали на
целый год войны. И ее уже не назовешь девочкой. Она -
красноармеец-балерина.
И не просто балерина, а балерина политотдела.
Ее глаза видели смерть - от голода, от осколков, от пули. Ее сердце
покрылось жесткой корочкой, но само-то оно не почерствело, чувствует чужую
боль как свою. Она знает многое такое, о чем Галя даже не подозревает.
Яблочко мое зеленое.
Все время эти две девочки сливаются в моем сознании воедино.
И когда я прорываюсь в прошлое, рядом со мной оказывается Галя. Мне
порой кажется, что сейчас на сцене Дворца пионеров танцует Тамара
Самсонова. Особенно когда исполняют "Тачанку". Прежняя Тамара оживает в
танце, за кулисы возвращается Галя...
Помню, как-то раз нашел у Тамары на койке раскрытую книгу. Красным
карандашом были подчеркнуты слова: "Мне приходится учиться искусству танца
у простых деревенских жителей... В них наш характер, правда жеста, тот
мудрый язык движений, который приходит от самой жизни... Народный танец -
жизненный сок театрального концертного танца".
Потом Тамара как-то спросила:
- Ведь искусство должно выражать свое время. И даже танец, правда?
- Правда, - согласился я.
- Вот я все думаю, - Тамара приложила кончики пальцев к вискам, - как
наши танцы выражают сегодняшнее героическое время? Неужели они такие же,
как до войны, во Дворце пионеров?
- Нет, - убежденно сказал я. - Ведь когда на сцене появляется наша
"Тачанка", за стенами гремят настоящие выстрелы. И настоящий снаряд -
бризантный или бронебойный - может попасть в "Тачанку". Просто некогда
ставить новые танцы.
- Я это чувствую... Я однажды видела, как бойцы шли в атаку под
фашистскими пулеметами. Они бежали стремительно и легко... И я потом
попробовала. Высокий прыжок, широкая амплитуда движения.