"Юрий Яковлевич Яковлев. Где начинается небо (Рассказы) " - читать интересную книгу автора

Я уверен, что так же думал и Лев Кассиль.
Дом Льва Абрамовича Кассиля был для меня и для моих друзей-писателей
своего рода университетом, а хозяин дома - нашим учителем, наставником,
вдохновителем. У Кассиля мы учились не только писать, мы учились
писательскому отношению к жизни. Некоторые считают, что писатель должен
изучать жизнь. Это неверно. Не изучать, а жить. Жить, не отстраняясь от
людских забот, тревог, трудностей. Быть не зрителем, а активным
участником. Кассиль был для меня больше, чем учитель, и больше, чем
друг...
В 1972 году мне исполнилось пятьдесят лет. Меня наградили орденом
Трудового Красного Знамени.
Но жизнь писателя измеряется не годами, а книгами.
И вот на моем столе лежит основательный томик в красном тесненом
переплете "Золотой библиотеки" - "Багульник". Сюда вошло все лучшее, что я
написал к этому времени. "Багульник" - не только итог моей работы, но и
символ моего представления о людях, моих открытий: сухие, невидные прутики
багульника могут неожиданно расцвести нежными цветами. Мои герои - мои
бесценные прутики багульника!
Всю жизнь я занимаюсь поиском героев. И они помогают мне своими
удивительными судьбами.
Старые артисты Мгебров и Чекан рассказали мне о своем сыне Коте - о
маленьком ленинградском Гавроше и помогли мне воссоздать картину
героического времени. Так появились повесть и фильм "Был настоящим
трубачом".
Аркадия Обранта я не застал в живых, но его воспитанники помогли мне
воскресить удивительную военную историю, когда юные танцоры ленинградского
Дворца пионеров из блокадного города приехали со своим учителем на фронт и
дали там три тысячи концертов. Так родилась повесть "Балерина политотдела"
и фильм "Мы смерти смотрели в лицо". Жизнь замечательной героини войны
Клавдии Ильиничны Шаликовой легла в основу повести "Девушка из Бреста" и
фильма - "Колыбельная для мужчин". Юные участники обороны Брестской
крепости, ныне взрослые люди, помогли мне написать повесть и сценарий
фильма "Дочь командира". Подвиг ленинградского школьника, комсорга класса.
Гены Кегелиса воплотился в повесть "Трудная коррида"... Этот перечень
можно продолжить.
Когда была война, то казалось, что вспуганные взрывами птицы улетели
на другую планету и никогда не вернутся. Но нет, не улетели птицы на
другую планету, не увяла трава, не пересохли реки. И кроме тишины после
выстрела, когда человек прислушивается к своей боли, есть ласковая тишина
леса, когда слышишь свое сердце. Но почему голос зарянки напоминает мне
сверлящий свист пули, а треснувшая сухая ветка настораживает, как поступь
врага?
Нет на свете ничего страшнее забвения. Забвение - ржавчина памяти,
она разъедает самое дорогое.
Я не могу не писать о войне, хотя от минувших грозных лет меня
отделяет все больший и больший пласт времени. Я как бы остаюсь в строю. И
когда на поверке звучит мое имя, отзываются мои военные книги: "Где стояла
батарея", "Реликвия", "Позавчера была война", "Колыбельная для мужчин",
"Жить нам суждено"...
И все-таки самое интересное, самое важное время для писателя -